С самого момента своего создания фотография становится неотъемлемой частью жизни человечества, явлением искусства, инструментом научного познания и фиксации мира. Она предлагает яркие иконографические образы и переворачивает мировоззрение, создавая визуальные категории, которые заменяют письменный и устный текст, представляя готовый пример для воображения, обращая нас к образцам, хранящимся в памяти. Она позволяет преодолеть дистанцию во времени и пространстве, создавая моментальное изображение, фиксируя свершившийся факт1.

Фотография поразила современников возможностями отражения мира и воспринималась как копия натуры (достоверность которой непоколебима), воспроизводя все детали объекта, даже те, которые не замечает человеческий глаз. Возникло представление, что проблема, связанная с субъективностью восприятия и отражения реальности может быть разрешена, так как в механическое копирование невозможно привнести ничего авторского. Одну из сильных и привлекательных сторон механического фотоизображения видели в возможности создавать тиражированные образы с максимально точной передачей объекта, чего не удавалось достичь в других видах изобразительного искусства.

Однако на момент изобретения фотографии никто не предполагал, насколько широкой будет сфера её применения. Именно фотография стала прародительницей кино и, в некотором смысле - современных визуальных масс-медиа, которые составляют столь важную часть нашей сегодняшней жизни и нередко становятся проводником «нормы» и «вкуса».

Если говорить об этнографии, фотография создала мифы о различных народах и культурах, и им нередко доверяют, так как воспринимают фотоизображения без критики. Фотоматериалы способствовали не только просвещению

1 Вирильо П. Машина зрения. СПб., 2004. С. 42.

2 Руйс А. Диспут длиной в тысячелетие // Импакт: наука и общество. Фотография на грани искусства и науки. 1993. № 4. С. 8; Базен А. Онтология фотографического образа // Что такое кино. М., 1972. С. 42, 44. зрителей, но и созданию стереотипов, их моделированию и кодификации3. Фотография считается непреложным документом, подтверждающим, что сфотографированное событие имело место на самом деле и происходило именно в таком виде, в каком оно зафиксировано на изображении.

Этнографическая фотография, которой посвящена данная работа, являясь массовым научным источником, очень многообразна и вариабельна. Это создаёт множество сложностей при работе с ней. Фотографию в качестве источника изучают представители различных гуманитарных наук, но, к сожалению, в своих исследованиях они мало взаимодействуют. Нередко можно столкнуться с диаметрально противоположными осмыслениями содержательной части этого источника представителями разных научных направлений. Всё это не способствует выработке единой концепции понимания и толкования изображения, создаваемого техникой в качестве источника, рождённого в культуре и представляющего культуру.

Этнография как наука бурно развивалась в тот период, когда фотография делала первые успешные шаги, поэтому учёные сразу же постарались сделать фотоаппарат инструментом научного познания. Новое изобретение стали немедленно использовать на практике, несмотря на несовершенство техники. Фотометод фиксации окружающих реалий сохранил лидерские позиции и после того, как было доказано, что фотоматериал может не быть абсолютно достоверным, и даже появление кино и видео не заменило фотографию. Все эти способы фиксации мира заняли свою нишу в научных исследованиях и благополучно взаимодействуют между собой.

Этнографическая фотография прошла большой путь развития - в техническом плане, в методах её создания и областях применения. Несмотря на то, что фотография была разработана только в XIX веке, исследователи успели зафиксировать многие уходящие реалии - до того, как исчезли народы, культуры, страны на фоне технического прогресса, передела территорий и глобализации.

J Scherer J. The Photographic Document: Photographs as Primary Data in Anthropological Enquiry // Anthropology and Photography 1860-1920. London, 1997. P. 32-33.

Фотография стала как источником для науки, так и мощным идеологическим оружием, которым пользуются достаточно широко и по сей день. В разное время её насыщали различными смыслами и прочтениями. Этнографическая фотография многогранна и может использоваться для достижения множества целей, служа средством получения информации и доказательством как правдивости, так и ложности многих фактов и выводов.

1. Актуальность

К изучению фотографии как этнографического источника обращались достаточно редко, несмотря на то, что она довольно активно использовалась для иллюстративных целей. В отечественной науке к разноплановому изучению фотографии приступили относительно недавно - всего несколько десятилетий назад, когда на ней стали концентрировать внимание представители разных специальностей. В более ранние периоды появлялись только отдельные работы архивистов, хранивших фотоматериал и пытавшихся определить его ценностные параметры и критерии для отбора в коллекцию. Более широко фотография стала привлекать отечественных специалистов в социальных науках в связи с приходом в Россию такого направления как визуальная антропология когда стало ясно, что возможности фотографии не столь ограниченны как это считалось ранее и что фотоматериал может служить самостоятельным источником при изучении отдельных сторон жизни культур и обществ. Однако появившиеся за последние десятилетия издания, посвященные фотографии, оказались ограничены небольшим кругом вопросов. Наиболее часто обращаются к темам изучения семейных фотоархивов и их культурного значения в обществе. Некоторое количество работ посвящено внутренней структуре фотографии, прочтению её содержания, пониманию её влияния и функционирования в коллективах. Исследований, которые рассматривали бы научную фотографию комплексно, с учётом таких проблем, как многообразие материала, возможностей его прочтения и применения, история возникновения и развития научной фотографии, так и не появилось.

Обращаясь к изучению фотоисточника в социо-гуманитарных науках, исследователи наталкиваются на проблему отсутствия фундаментальных и монографических теоретико-методологических и прикладных исследований в области историографии, документоведения, архивоведения и источниковедения. Неразработанность данной проблематики связана с несовершенством существующих теорий и методик, необходимостью преодоления технических преград, недостаточной информированностью о составе материалов, отсутствием справочников и указателей4.

Приступая к работе с этнографической фотографией, исследователь сталкивается с тем, что чётко не определены её рамки, возможности использования, научный потенциал. То есть остаётся невыясненным, на основании каких характеристик то или иное изображение считается именно этнографическим, а не относится к какой-либо другой науке. Не разработаны классификации по времени, содержанию, материалам, нет специальной терминологии. Отсутствие необходимой научно разработанной методики работы с историческим визуальным источником, классификационных групп, а также недостаточно обобщённый опыт исторического источниковедения и других сопряжённых с фотографией (как документальной, так и художественной) направлений, признают многие исследователи5. Всё это приводит к тому, что из-за отсутствия элементарной систематизации и крупных групп на уровне предметно-тематических комплексов фотоархивы не всегда оказываются доступными для работы; исследователь сталкивается с единичными фактами и сведениями, заключёнными в отдельных документах, по которым почти невозможно составить полное представление о событии и явлении. В результате визуальные источники редко используют и изучают, а их публикации носят в основном иллюстративный ха6 рактер и не преследуют задачу раскрыть значимость содержательной стороны.

4 Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания. М., 2005. С. 37-38.

5 Там же. С. 19.

6 Лаврентьева Л.С. Каталог иллюстративных коллекций отдела Европы МАЭ // Сборник МАЭ. Из культурного наследия народов Восточной Европы. СПб., 1992. Т. XLV. С. 180: Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте. С. 23. 68.

Возможно, это связано и с тем, что, как заметил Р. Барт, фотография не поддаётся классификации, так как каждое отдельное изображение - это случайное проявление, поэтому оно находится за пределами смысла7. С этим высказыванием нельзя полностью согласиться, но в своей основе оно подтверждает то, что выделить в фотографии единые комплексы довольно сложно.

Всё вышесказанное приводит к тому, что этнографическая фотография не включена полноценно в научный оборот, и её потенциал в предоставлении научной информации не используется во всей полноте. Большинство существующих на данный момент исследований в области этнографической фотографии, за очень небольшим исключением, не могут считаться полными, так как они не подкрепляются специальной теорией и методическими разработками, а нередко фотоизображения прочитываются абсолютно несоответствующим образом. Как отмечает В. М. Магидов, часто научный сопоставительный анализ подменяется описательным сравнением содержания фотоматериалов. Исследователи ограничиваются небольшим тематическим массивом документов, не подвергавшихся источниковедческой критике, и рассматривают преимущественно информацию, имеющую общий характер и не затрагивающую содержательную сторону публикуемых источников. Поэтому большинство отечественных исследований, по-свящённых этнографической фотографии, не продвинулось дальше установления истории создания материала, биографии автора и характеристики изображённых тем. Более того - отсутствуют специальные методики фотографической полевой работы; все их разработки остались на уровне инструкций 1960-х годов и совершенно не соответствуют современным реалиям экспедиционной деятельности. Такие серьёзные упущения значительно усложняют выделение собственно научной фотографии из всего комплекса имеющегося фотоматериала.

Несмотря на то, что этнографическая фотография как отдельный класс изображений существует уже около 170 лет, на сегодня остаётся актуальной потребность в разработке теоретической методологической и терминологиче

7 Барт P. Camera lucida. М„ 1997. С. 14, 56.

8 Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте. С. 9-10, 241. ской базы этнографической фотографии, способов её выделения среди всего имеющегося фотоматериала, создании внутренних классификаций и критериев критики, с учётом времени и технологии съёмок, а также определение возможностей её использования для задач науки.

2. Объект исследования

В качестве объекта исследования в работе рассмотрены фотоматериалы, хранящиеся в фотофонде МАЭ (Кунсткамера) РАН, как имеющие статус этнографического источника

3. Предмет исследования

Предметом исследования является специфика этнографического фотоисточника, особенности его создания и прочтения в зависимости от времени, методики работы, теорий, объясняющих развитие общества, и возможностей репрезентации культуры.

4. Хронологические рамки

Хронологические рамки работы укладываются в 160 лет существования аналоговой фотографии, начиная с 1839 года, который считается годом рождения новой технологии, и до начала 2000-х годов, когда на смену аналоговой приходит цифровая фотография.

Строго по хронологическому признаку материал структурирован во второй главе. Обосновано это тем, что развитие фототехники, научных направлений в этнографии, методов её работы в связи с полевыми исследованиями нельзя рассматривать вне хронологии. Иные же, теоретические, проблемы, описываемые в работе, не всегда связаны с конкретными датировками.

Цель данной работы - предложить способы определения потенциала этнографической фотографии в качестве научного источника. Таким образом, можно раскрыть некоторые аспекты её существования, привести примеры того, как она создаётся и функционирует, и частично очертить круг проблем, которые необходимо решить для первичной оценки материала. Необходимо поставить вопросы и задать направления дальнейших научных исследований, чтобы более полноценно ввести фотографию в круг научных источников и понять, возможно ли её существование в качестве независимого, самостоятельного источника или она и в дальнейшем останется источником вспомогательным. Ответы на эти вопросы должны дать импульс дальнейшему, более глубокому и детальному изучению возможностей этнографического фотоисточника и его оценки. Важно определить те общие проблемы, с которых необходимо начинать изучение этнографического фотоисточника, выделить характеристики, которые помогут в дальнейшем, при переходе непосредственно к изучению содержания изображения, более чётко определить уровень информативности материала. Здесь нужно согласиться с утверждением В. М. Магидова, что основной смысл фотодокументов раскрывается при интерпретации их содержательной части и цель исследователя - раскрыть, в какой форме отражены события и факты в визуальном материале9. Однако для этого требуется разработать основные критерии тематического объединения материала и понять закономерности его создания. Поэтому в цели данного исследования входило не рассмотрение отдельных коллекций, а определение общих теоретических моментов, связанных как с закономерностями формирования фотофонда МАЭ (аналогичного этнографическим фондам других учреждений страны), так и с общими тенденциями создания, прочтения и классификации этнографического фотоматериала.

6. Задачи исследования

Дать определение этнографической фотографии и охарактеризовать те виды фотоматериала, которые можно использовать в научных целях.

Выделить этапы развития этнографической фотографии для более точной атрибуции материала.

Предложить критерии начальных классификаций фотоматериала, ориентируясь на особенности источника.

9 Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте. С. 235.

Определить основные внешние факторы, влияющие на формирование содержательной части источника, такие как: авторство, историческая обстановка, идеология, цель и задачи фотораб"оты.

Выявить особенности прочтения содержательной части фотоисточника в разные периоды времени и установить обстоятельства, которые влияют на понимание изображения, его описание и комментарий.

7. Методология и методика работы

Методологической основой исследования является комплексный проблемный подход к изучению фотографии в качестве этнографического источника. В работе использован сравнительно-исторический метод, позволяющий выявить этапы формирования этнографической фотографии в зависимости от развития этнографии в целом, фототехники, методики экспедиционной работы, научных и художественных течений, идеологии. Он также поможет сравнить не сопоставлявшиеся ранее явления в науке и культуре применительно к целям создания визуального источника. Сравнительно-типологический метод использовался для построения классификаций фотоматериалов и анализа данных по сходным и отличающимся характеристикам. Компонентный анализ проведён для того, чтобы через выявление и описание различных специфических особенностей представить в целом возможности фотографии в качестве источника, определить новые связи, которые приведут к более точному прочтению визуального материала. Предлагаемые классификации должны стать как отправной точкой для дальнейших исследований в области этнографического фотоисточника, так и основой для критики имеющегося материала. Этот метод поможет выявлению новых и пересмотру старых критериев сравнения имеющихся материалов.

8. Источники и литература

Источниками для данной работы послужили фотоколлекции и отдельные фотографии (фотоотпечатки и негативы) из фонда Музея антропологии этнографии и им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН (далее МАЭ, или Музей).

Наиболее типичные использованы в Приложении для иллюстрации приводимых данных.

Специальную литературу об этнографической фотографии можно разделить на несколько периодов. Для каждого из них характерны свои особенности в изучении фотографии, своя актуальная тематика, свои направления публицистики и критического анализа. В работе использована как отечественная, так и зарубежная литература. В коллекции Музея хранится не только довольно большое количество российских материалов, но и изображения, представляющие различные народы мира; и проблематика, связанная с их созданием, лучше освещена в западной литературе. Некоторые вопросы, касающиеся особенностей этнографического фотоисточника, не затронуты в отечественных изданиях, однако они отчасти рассматривались зарубежными исследователями.

Как уже указывалось выше, фотография с момента своего изобретения воспринималась как инструмент научного познания мира. Поэтому почти весь XIX век характеризуется накоплением материала, поиском его места в науке и искусстве, попыткой осмысления возможностей и будущего использования технологии.

Так например, «Художественная газета» в 1840 году, в статье, посвящён-ной первым успехам фотодела, признавала большое будущее за фотографией -для путешественников и натуралистов, но не для искусства, в частности, портретного10. И здесь критики и исследователи фотографии сходились в позитивистском взгляде на изображение как на копирование действительности, что незаменимо при фиксации культуры во всех её проявлениях. Так В. В. Стасов, в работе «Фотография и гравюра»11, писал о том, что все фотографии будут одинаковые, поэтому, сфотографировав некий объект, можно будет к нему не возвращаться - такое изображение будет сделано раз и навсегда. Редактор журнала «Светопись» И. Перепёлкин говорил о том, что потомки будут иметь непреложный критерий достоверности и смогут знакомиться с обстановкой эпохи не

10 Художественная газета. 1840. № 2. С. 12. Стасов В.В. Фотография и гравюра// Русский вестник. 1856. Т. 6, Кн. 1-2. по реакции иностранцев и субъективным оценкам современников, а по фотографиям, тогда как его поколение вынужденно довольствоваться описаниями и немногочисленными рисунками, которые сильно расходятся между собой12.

Ряд публикаций этого периода связан с рекомендациями по работе с фотографией вне студий, так как долгое время это вызывало большие трудности. В этих разработках можно ознакомиться не только с фотографической техникой и химией, но также и с тем, какое оборудование нужно было иметь при себе, сколько оно весило, как его нужно было упаковывать. Также там содержались советы, какое снаряжение, например, больше подходит для использования в экстремальных условиях. Здесь можно особо отметить публикации Вишнякова

Е. П. «Применение фотографии к путешествиям и работа на негативных плён

1 ^ ках» и «Применение фотографии к путешествиям» .

Наиболее интересными работами этого периода можно считать публикации материалов о путешествиях, где нередко встречается информация о том, как проводились первые фотосъёмки в полевых условиях. Среди таких авторов можно отметить Н. М. Пржевальского (с его именем связана широкая полемика, имевшая место в научных журналах, о разработке специальных фотоаппаратов и материалов для фотосъёмки в экспедициях)14, П. К. Козлова, Г. Е. Грум-Гржимайло, Г. Н. Потанина, Н. Н. Миклухо-Маклая.

Все отмеченные работы не были специальными исследованиями и не представляли собой каких-либо теоретических построений. Они ещё не выходили за границы личного опыта и первичного его анализа. Единственной работой, которую в той или иной мере можно считать теоретической, является разработка Н. И. Второва, сделавшего очень подробные описания одежды жителей Воронежской губернии в изготовленном по его заказу фотоальбоме. Он также

12 Хренов Н. Фотография в контексте культуры // Фотография. Проблемы поэтики. М., 2007. С. 44. ь Вишняков Е.П. Применение фотографии к путешествиям и работа на негативных плёнках. СПб., 1889.; Вишняков Е.П. Применение фотографии к путешествиям. СПб., 1893.

14 Действия V отдела ИРТО. Заседание 10 июня 1883 г // Фотограф. Орган V отдела ИРТО по светописи и её применениям. 1883 г. СПб., 1883. № 6. С. 140-141: Журнал заседаний совета 31 января 1876 г. // Известия ИР-ГО. 1876. Т. 12, Вып. 2. С. 59. был автором записки, в которой указывал, как лучше производить этнографические съёмки13.

С первых десятилетий XX века начинается осмысление накопленного фотоматериала и методов его создания, появляется понимание того, что для более эффективной работы фотографа в поле необходима научная методика. Ряд исследователей пытались подобную методику создать.

Наиболее серьёзными разработками в этой области известен С. М. Дудин. В двух статьях16 он излагает свой опыт фотографической полевой работы. Его методика была передовой для своего времени и на сегодняшний день остаётся практически единственной разработкой по фотографической фиксации этнографического материала. Отдельные тезисы на эту тему можно встретить и в других методических рекомендациях, посвящённых полевой работе, однако больше никто никогда не подходил к этому вопросу так тщательно, - впрочем, мало кто из современников имел такой большой опыт подобной сложной работы. С. М. Дудин разбирает технические особенности фотосъёмки; описывает, в каких ситуациях удобнее использовать ту или иную технику; заостряет внимание на методике съёмки различных тематических сюжетов, отмечая, что сложнее всего работать с людьми, и предлагает варианты того, как это можно делать. Нужно признать, что многие идеи и новаторские предложения, написанные почти сто лет назад, не устарели до сих пор. Конечно, ушла в прошлое фототехника того времени, но по прежнему актуально звучат его советы по подготовке экспедиции, по составлению предварительных программ и процедуре фиксации разных сторон быта.

Среди исследований, в которых встречаются отдельные фрагменты, по-свящённые полевой фотоработе, можно отметить небольшую статью В. Галь

1 7 кова «Любительская фотография на службе естествознания и родиноведения» ,

13 Русский художественный листок. 1860. №34. С. 131-138.

16 Дудин С.М. Фотография в научных поездках // Краеведение. М., Пг., 1923. № 1-2; Дудин С. Фотография в этнографических поездках// Казанский музейный вестник. Казань, 1921. № 1-2.

17 Гальков В. Любительская фотография на службе естествознания и родиноведения // Разумное фотографирование. Харьков, 1915. где он в очень близком к Дудину ключе разбирает некоторые вопросы этнографического фотографирования в сельской местности Украины. Представляют

18 интерес монография и статьи А. М. Донде, где он, уделяя большее внимание технической стороне фотографирования в условиях путешествия, рассуждает о задачах регистрирующей фотографии. О необходимости фотофиксации в этнографии и смежных науках пишет и Д. Н. Анучин19, однако он не предлагает никакой методики, отмечая только, что к этому делу нужно активно подключать фотографов-любителей, путешествующих по стране. Этот его тезис возьмут на вооружение несколько позже, когда начнут создавать рабочие фотокружки. Тематически близкой к данному периоду можно считать работу Н. П. Тихонова 20

1932 года. Посвящено исследование в первую очередь методике фотофиксации в археологии, однако же оно даёт достаточно много полезной информации по съёмкам неживых, статичных объектов, крупных и мелких вещей, что может быть использовано и в этнографии. Также в этой работе содержатся сведения о достижениях фототехники того времени для полевой работы.

Со второй половины 1920-х годов в Советском Союзе начинается новый период теоретического изучения фотографии. В дореволюционной России развитие техники и научной мысли шло параллельно со странами Европы и с США, однако после революции развитие теории в области этнографической фотографии затормозилось. Можно говорить о том, что о необходимости разработки специальной методики полевой фотоработы и подготовке для этого техники, об изучении научного фотоматериала забыли на очень долгое время. Научные методики нередко заменялись идеологической основой и директивными указаниями, что и как снимать в той или иной ситуации.

На смену работам этнографов и фотографов приходят работы журналистов, содержащие конкретные инструкции о том, как подать различные события

18 Донде А. Задачи регистрирующей фотографии // Вестник фотографии. 1913. № 4; Донде А. М. Фотографирование в путешествии. М., 1919; Донде А. М. Принципы и методы прикладной фотографии и примеры их применения в науке и технике // Фотографический альманах. 1929. № 2; Донде A.M. Техника на службе духовных интересов человечества. М., 1924.

19 Анучин Д.Н. Несколько слов о развитии землеведения и о задачах географического кружка в Москве // Землеведение. М., 1894. Т. 1, Кн. 1; Анучин Д.Н. О задачах русской этнографии // Этнографическое обозрение. 1989. № 1.

20 Тихонов Н.П. Фотография в полевой работе. Л., 1932. и факты в выигрышном для агитационных целей свете. В этой области можно

1 "у* особо отметить работы Л. П. Межеричера и Г. М. Болтянского. Широкое использование фотоданных в агитационно-пропагандистских и научных целях привлекало внимание не только учёных, но и политических и общественных деятелей. В фотодокументах в наиболее яркой форме отражались основные события и факты предвоенной эпохи23.

В этот период получают распространение рабочие кружки по фотографии. Их участники направлялись как на фиксацию труда и быта на своих предприятиях, так и на съёмки сельского быта, окружающей обстановки во время отпусков и специальных экскурсий. Проблематика подготовки профессиональных фотографов для этой сферы обсуждалась в ряде статей24.

В 1966 году выходит в свет работа Г. Г. Громова «Методика этнографических экспедиций»25. В ней достаточно много места отведено методике этнографической фотографии. Автор даёт полезные советы как проводить съёмку, подробно описывая обязательные для фотоработы в поле вещи, такие как использование масштабных предметов, указывает приемлемые для работы погодные условия, перечисляет наиболее распространённые темы и предметы фиксации, а также предлагает способ ведения полевых фотодневников. Очень подробно описывается способ маркировки плёнок, чтобы избежать путаницы. Автор характеризует виды подходящей фототехники и доступных фотоплёнок. Этот труд Г. Г. Громова оказался последней крупной публикацией, посвящённой методике этнографической (и фотографической, в частности) работы в поле; ею пользуются до сих пор.

Обращаясь к зарубежным наработкам по рассматриваемой теме, необходимо отметить ряд интересных публикаций. В целом тематика западных иссле

21 Межеричер Л. Советская фотоинформация на новом этапе. М., 1931.

22 Болтянский Г.М. Фотография и общественность. М., 1930.

23 Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте. С. 72.

24 Беликов A.A. Достижение рабочих фотокружков // Фотограф. 1929. № 6; Беликов A.A. Школьный фотокружок на службе краеведения // Советское фото. 1928. № 8; Беликов A.A. Краеведческая работа фотолюбителя // Советское фото. 1928. № 16.

25 Громов Г.Г. Методика этнографических экспедиций. М., 1966. дований, касающихся проблем визуальной фиксации различных культур, укладывается в два основных периода:

1. С начала XX века и до 1970-х годов производится активный сбор этнографических фотоматериалов в ходе проведения различных экспедиций. На основании этой работы предлагаются различные методики полевой фотофиксации и возможности дальнейшего научного использования полученных данных.

2. С 1970-х годов зарубежные фотоисследования активизируются - это связано с тем, что к полевому сбору фотоматериалов добавляются три новых направления.

Обращаясь к раннему периоду развития зарубежных исследований, важно отметить, что одним из первых о необходимости подробной фотофиксации культур заговорил Ф. Боас. Самая знаменитая работа по полевой фотографии и

26 методике визуальной фиксации «Балийский характер» была написана его ученицей М. Мид в соавторстве с Г. Бейтсоном. Считается, что именно эта работа стала основой для создания направления визуальной антропологии. Основная идея работы заключалась в том, что лексические формы одной культуры не могут адекватно передать особенности другой, но это можно сделать с помощью визуального языка. Был предложен метод фиксации культуры, следуя которому авторы пытались зафиксировать, по возможности наиболее полно, различные стороны жизни людей в деревнях на острове Бали. Съёмку обычно вели на две камеры, которыми руководил Г. Бейтсон, а М. Мид проводила интервью. Это была новаторская методика, отработанная и принёсшая значительные плоды в изучении культуры. Исследователи не только подробно описали предлагаемую методику и опубликовали отснятые материалы, но и рассмотрели ситуации, в которых проводилась фотофиксация. Нужно отметить, что ни ранее, ни позже этнографы не заостряли внимания на таких подробностях, как описание окружающей обстановки во время фотосъёмок. В «Балийском характере», постоянно встречаются пометки, из которых следует, что снимаемые объекты тщатель

26 Bateson G., Mead М. Balinese character: a photographic analysis. New-York, 1942. но подстраивались под требования проводимой фиксации. Эта информация даёт возможность корректировать использование и оценку материала. Интересно в работе исследователей и то, что при последующем просмотре изображений, они отмечали то, что было упущено при фиксации и дополняли коллекцию новыми снимками. Недостатком методики, описанной в данной работе, было то, что сами авторы не осознавали, насколько они своим присутствием и техническими требованиями к съёмке влияли на фиксируемые факты.

Богатый выбор методических решений предлагает работа Дж. Коллиера «Визуальная антропология: фотография как исследовательский метод»27. Некоторые описываемые способы работы близки к социологическим (например, в части проведения статистических исследований на основе фотографии). Однако и для этнографии бывает немаловажно зафиксировать полностью постройку со всеми деталями и внутренним убранством - для того, чтобы в дальнейшем сравнить с подобными изображениями другой постройки. Дж. Коллиер одним из первых написал о том, что можно максимально подробно отснять культуру и потом погружаться в её изучение по фотографиям. Этот тезис не является бесспорным, однако и поныне такой подход применяют в полевой работе. Также Дж. Коллиер обращался к представителям культуры с просьбой прокомментировать изображения на только что сделанных фотографиях. Нужно отметить, что в практике отечественных этнографов и фотографов был опыт при возвращении на прежнее место работы привозить с собой фотографии; даже известны

28 случаи проведения выставок, однако практика такого комментария распространилась лишь в последние десятилетия.

С 1970 годов в сфере визуального изучения культуры появляются три новых направления: 1). Изучение этнографического фотонаследия, отложившегося в специальных собраниях; 2). Разработка теоретической базы визуальной антропологии; 3). Рассмотрение особенностей функционирования изображения в культуре в качестве материального объекта, несущего мемориальную нагрузку.

27 Collier J. jr. Visual Anthropology: Photography as a research method. New-York, 1967.

28 Никитин В. В предместьях Ленинграда // Родина. 1993. №2. С. 126.

Прежде всего, резко возрастает интерес к старым материалам, хранящимся в коллекциях частных собирателей, в архивах и музеях. Этнографические фотоколлекции начинают изучать, оценивать, открывать заново, вводить материалы в научный оборот. Наибольший интерес представляют материалы, полученные в европейских колониях. Тем более что имеющийся объём изображений огромен. Среди множества исследований, развивающих данное направление, нужно особенно отметить несколько публикаций.

Пионеры этого направления предприняли попытку обобщить архивные материалы по этнографической фотографии, полевым съёмкам, по фотографам и собирателям в ряде сборников. В статьях описывались первые исследовательские фотометодики, рассматривалось значение первых фотоматериалов для знакомства с мировыми культурами и для сложения идеологической подоплёки колониализма и социального дарвинизма.

В Германии в 1989 году состоялась конференция, завершившаяся изданием иллюстрированного тома «Украденные тени: Фотография как этнографиче

29 ский документ» , снабженного обширным справочным аппаратом. Немецкие этнографические музеи выпустили немало тематических сборников с критическим анализом некоторых из своих фотоколлекций30. Авторы статей в сборнике «Антропология и фотография»31 обсуждают различные проблемы, касающиеся истории развития фотографии в целом и отражения этого целого в частном - на примере этнографической фотографии. К. Гери опубликовала монографию и серию статей, посвящённых фотофиксации африканских культур в конце XIX-начале XX веков Она пытается прочитать содержание фотоматериала на фоне исторических фактов; очерчивает рамки его понимания в момент создания и объясняет, чем руководствовались фотографы, выбирая и выстраивая сюжеты,

29 Der Geraubte Schatten. Photographie als ethnographisches Dokument. München, 1989.

30 Die ethnographische Linse Photographien aus dem Museum fur Volkerkunde Berlin. Berlin. 1989; Mit Kamel und Kamera. Historische Orient-Fotografie 1864-1970. Hamburg, 2007.

31 Anthropology and Photography 1860-1920. London, 1997. j2 Geary Ch. M. Missionary Photography: Private and Public Readings // African Arts. 1991. Vol. 24, №. 4; Geary Ch. M. «On the Savannah»" Marie Pauline Thorbecke"s Images from Cameroon, West Africa (1911-12) // Art Journal. 1990. Vol. 49, №. 2; Geary Ch. M. Photographs as Materials for African History Some Methodological Considerations // History in Africa. 1986. Vol. 13. описывает, как развивалась визуальная фиксация культуры стран Африки и как эти материалы влияли на общественное сознание.

Достаточно большое количество изданий посвящено работам отдельных фотографов, создававших материал с этнографическими сюжетами. К сожалению, обычно такие издания представляют собой каталоги изображений, и только в предисловии можно найти небольшую справку о личности автора. Примером могут служить публикации, основанные на трудах известного американского фотографа Э. Куртиса, снимавшего американских индейцев33.

Развиваются исследования в области теории визуальной антропологии. Подобные работы предпринимались и до 1970-х годов, однако возрождение интереса к данной проблематике начинается с социолога X. Бейкера, обратившегося к изучению возможностей фотографии в антропологических исследованиях (1974)34. Среди ведущих специалистов можно отметить С. Пинк, П. Хокинг-са, М. Бэнкса и др.35 Исследователи по-разному определяют предмет и объект исследования визуальной антропологии, спорят о том, что именно она изучает. Тем не менее, все гуманитарные исследования, использующие визуальные средства, связываются ныне с этим направлением.

Третье современное направление в изучении фотографии - это рассмотрение структуры фотографического изображения и его семиотического значения, анализ функционирования изображения в культуре, а также применение фило-софско-социологического подхода к изучению фотографии. Р. Барт первым ввёл для фотографии такие понятия, как денотативное сообщение (аналог реальности) и коннотативное сообщение (дополнительное значение), присваивае

36 мое изображению в соответствии с его функционированием в культуре. Собственно на этом и строятся теперь многие исследования, рассматривающие

JJ История фотографии. С 1839 года до наших дней. М., 2010. С. 430^433.

34 Harper D. Framing photographic ethnography. A case study // Ethnography. London, 2003.Vol. 4(2). P. 243; Becker H. Photography and sociology // Studies in the Anthropology ofVisual Communication. 1974. Vol. 11. № 1.

35 Pink S. Doing visual ethnography: images, media, and representation in research. London, 2001; Principles ofVisual Anthropology. Berlin, 2003; Banks M. Visual Methods in Social Research. London, 2001; Rethinking Visual Anthropology. New Haven, 1997.

36 Барт P. Camera lucida. Комментарии к фотографии. Москва, 1997; Барт Р. Фотографическое сообщение // Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М., 2003. внутреннюю структуру фотографии. Среди наиболее ярких последователей этой группы можно отметить работы С. Зонтаг37, П. Бурдье38 и др. Представители этого направления чаще всего обращаются к изучению семейных альбомов, к так называемым автобиографиям, и к работам знаменитых мастеров.

Три эти подхода к пониманию фотографии интересны для этнографии тем, что позволяют рассматривать саморепрезентацию культуры через фотоизображения.

Рассматривая направления визуальных исследований В. М. Магидов отмечает, что западные школы в области архивоведения и источниковедения визуальной антропологии во многом нельзя назвать сложившимися39. Перечисленные выше направления в изучении фотографии развиваются параллельно и почти не взаимодействуют друг с другом. Авторы существуют во многом сами по себе, проводят исследования и создают методики нередко на фотоматериалах разного типа, что не может привести к объединению и унификации разрабатываемых методов исследования.

В отечественной науке к активному изучению фотографии вернулись в 1980-е годы. Сразу же обозначились несколько течений, которые могут быть интересны для этнографии. Российская наука, следуя общемировому опыту в этом направлении, пытается предложить что-то своё, новое, в использовании разных подходов к рассмотрению отечественного фотонаследия.

Появилось большое количество работ, связанных с фотожурналистикой. Авторы пытались определить место фотографии в отечественной культуре. Для этого они прибегали к рассмотрению истории развития и влиянию фотоискусства на массы. Фотография рассматривалась как новая форма образного творчества, она сопоставлялась с другими видами изобразительных искусств. А. С. Вартанов и Г. К. Пондопуло - наиболее известные авторы, вновь обратившиеся к проблемам значимости фотографии для общества40. Работы данного направл Sontag S. On photography. New-York, 1977.

38 Bourdieu P. Photography: A Middle-brow Art. Stanford, 1990. j9 Магидов B.M. Кинофотофонодокументы в контексте. С. 256.

40 Вартанов А.С. От фото до видео. М., 1996; Вартанов А.С. Фотография: образ и документ. М., 1983; Пондопуло Г.К. Кино и фотография в оценке западной эстетики и теории искусства. М., 1988; Пондопуло Г.К. Фотография и современность. М., 1982. ления показали возможности применения в источниковедении приёмов искусствоведческой критики фотодокументов41.

С конца 1980-х годов с появлением в России направления визуальной антропологии, оно сразу же приобрело множество последователей, появились труды, посвящённые структуре и прочтению фотографического сообщения (содержания фотографии). У исследователей всегда возникали сложности с оценкой сотен объектов и с использованием данных, которые обнаруживаются на изображении, и по этой причине фотография была мало задействована в работах этнографов и антропологов42. Это, новое для отечественных исследований направление с его методикой было призвано разрешить сложности, поскольку в его рамках фотографию воспринимали как самостоятельный объект, а не как иллюстрацию факта.

Увеличивается количество исследований личных фотоархивов, семейные альбомы рассматриваются как функционирующая система. Изначально это направление концентрировалось на городской фотографии, но постепенно оно становится шире, и в экспедициях начинают собирать материалы из личных фотоархивов сельских жителей и рассматривать функционирование фотообразов в сельской культуре (особенности размещения фотографий на стенах, «кормление» фотографий умерших родственников, аналогичное «кормлению» икон). Автобиографическое направление интересно тем, что с помощью фотографий можно изучать внутренний взгляд на культуру, в отличие от внешнего взгляда фотографа-учёного (путешественника). В связи с популярностью на сегодняшний день этой проблематики в России выходит множество специальных г 43 44 работ, а также защищена диссертация.

Различным аспектам визуальной антропологии (изучение фотографии, кино/видео, масс-медиа и др.) посвящены два сборника статей под редакцией Е. Р.

41 Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте. С. 78.

42 Collier J. jr. Visual Anthropology . С. 6.

4j Например: Нуркова В.В. Зеркало с памятью. Феномен фотографии. М., 2006. С 19; Флюссер В. За философию фотографии. СПб., 2008; Петровская Е. Фото(био)графия: к постановке проблемы // Автобиография. К вопросу о методе. Тетради по аналитической антропологии. М., 2001.

44 Бойцова О.Ю. Любительская фотография в городской культуре России конца XX в. Дисс. .канд. ист. наук. СПб. 2010.

Ярской-Смирновой, и П. В. Романова45. Они в большей мере освещают особенности изучения этнографического/антропологического кино; в них дискутируются общие проблемы понимания языка, структуры и семантики фотографии; вопросы же изучения фотоматериала в качестве исторического источника практически не затронуты.

Я. Э. Марковский одним из первых в отечественных исследованиях заговорил о существовании языка фотографии как системы знаков и о факторе времени как специфическом элементе фототворчества46. Семиотическо-философское изучение фотографии, впрочем, пока не привнесло ничего принципиально нового, и авторы разными словами пересказывают идеи, высказанные в работе С. Зонтаг об особенностях языка фотографии47. Интересная дискуссия ведётся по вопросу о том, является ли изображение кодом, системой знаков, как писал Р. Барт, или же этого кода нет48.

В литературе, посвященной истории фотографии, иногда содержится довольно интересная для этнографа информация. Она делится на работы по истории развития фотодела в целом и издания, посвящённые отдельным фотографам. Необходимо отметить несколько наиболее важных публикаций. Довольно подробно разбираются этапы становления технической стороны фотографии в монографии К. В. Чибисова49. Наиболее крупный исследователь, затронувший очень широкий круг фотографических проблем и выпустивший ряд монографий - С. А. Морозов. Остановимся отдельно только на одной его работе, по-свящённой отечественным путешественникам30. Это единственное в своём роде исследование, рассказывающее о фотоработах знаменитых российских путешественников. В нём описаны подготовка экспедиций, материалы, способы фото

45 Визуальная антропология: новые взгляды на социальную реальность. Саратов, 2007; Визуальная антропология: настройка оптики. М., 2009.

46 Марковский Я.Э. Язык фотографии как семиотическая проблема. М., 1988; Марковский Э.Я. Пути науки в фотографии // Фотография в прессе: вопросы истории, теории, практики. Свердловск, 1985.

47 Подорога В. Непредъявленная фотография // Автобиография. К вопросу о методе. Тетради по аналитической антропологии. М., 2001: Петровская Е. Фото(био)графия: к постановке проблемы.; Петровская Е. Антифотография. М., 2003.

48 Марковский Я.Э. Язык фотографии. С. 11; Якимович Е.Б. Портретная фотография как способ социальной репрезентации // Визуальные аспекты культуры. Ижевск, 2005. С. 62.

49 Чибисов К.В. Очерки по истории фотографии. М., 1987.

50 Морозов С. Фотографы-путешественники. М., 1953. графирования и многие другие факты. Сведений о ранних экспедициях этнографов в работе приведено не много, однако она передаёт дух времени, позволяет понять способы и особенности полевой фотоработы во второй половине Х1Х-начале XX века. Среди обобщающих трудов по истории фотографии необходимо отметить недавно вышедшую работу Е. В. Бархатовой31. Она содержит множество малоизвестных, впервые опубликованных фактов, в ней описывается обстановка вокруг фотографии на первых этапах её существования, то, как утверждалась техническая новинка, в чём видели её основные преимущества и направления работы, с какими трудностями были связаны первые годы её существования. Такой обобщающий труд немаловажен для понимания того, в каких условиях возникла этнографическая фотография и как её осознавали современники.

Особняком среди всей литературы, посвящённой фотографии, стоят издания архивистов32. Они всегда воспринимали фотографию как источник, который можно широко использовать в гуманитарных науках, и пытались даже разрабатывать классификации материала по носителю, по времени создания и по содержанию. Однако их работы не имели точек соприкосновения с остальной фотографической литературой, они как бы создали свой, очень замкнутый мир. Имея под рукой обширнейший материал для исследования, они сосредоточились на описании и характеристике данных по истории революции и Великой Отечественной войны, поэтому исследования, имея изначально значительный потенциал, замкнулись в круге очень узких тем. Это не позволило предложить сколько-нибудь полную, охватывающую возможные вариации классификацию и характеристику фотоматериала. Однако некоторые конкретные вопросы (например, фальсификация изображений), исследователями данного направления были разобраны и охарактеризованы достаточно подробно. Бархатова Е. Русская светопись. Первый век фотоискусства 1839-1914. СПб., 2009.

52 Кузин A.A., Рошаль Л.М. Кинофотофоноархивы. Учебное пособие. М., 1982; Кузин A.A. О некоторых вопросах экспертизы ценности и использования кинофотодокументов // Советские архивы. М., 1976. № 2; Евграфов Е.М. Кинофотодокументы как исторический источник. Учебное пособие. М., 1973; Волков Л.П. Основные принципы отбора фотодокументов на государственное хранение // Вопросы архивоведения. 1963. № 4.

Исключением из общей массы таких работ являются исследования В. М. Магидова. Он подошёл к теме значительно шире и предпринял попытку охарактеризовать тематически разнородный круг источников53. Необходимо отдельно остановиться на его монографии «Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания»54. Это первая и пока единственная работа в отечественной историографии, рассматривающая целый комплекс вопросов по источниковедению кино-фото-фоно документов и базирующаяся на фондах нескольких наиболее крупных архивов". Исследователь отмечает отсутствие самостоятельных исследований по проблемам источниковедения фотодокументов и не-доработанность теории исторического фотоисточника. Он пишет о насущной необходимости разработки множества проблем, связанных с терминологией, систематизацией и другими особенностями материала. В. М. Маги до ву принадлежит множество новаторских идей в решении проблем источниковедения фотоисточников.

Отдельный пласт представляют публикации архивных фотоматериалов: как просто каталоги, так и издания с довольно подробным исследовательским описанием материалов. В этом круге публикаций можно выделить исследования Г. В. Длужневской, представляющей материалы фотоархива ИИМК РАН36. Например, в книге «Мусульманский мир Российской империи в старых фотографиях» на фоне истории формирования архива подробно рассматриваются публикуемые материалы и описывается обстановка, в которой они создавались, а также приводится дополнительная информация об изображенных объектах.

Магидов В. М. Кинофотофонодокументы: проблема историографии, архивоведения и источниковедения. Автореф. дисс.докт. ист. наук. М., 1993; Магидов В.М. Кинофотофонодокументы как исторический источник Отечественная история. 1992. № 5; Магидов В.М. Кинофотофонодокументы как объект источниковедения (историография вопроса) // Советские архивы. М., 1991. № 4; Магидов В.В. Кинофотофонодокументы как объект источниковедения (историография вопроса) // Советские архивы. М., 1991. № 5.

54 Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте.

55 Там же. С. 37-38, 61-62.

56 См. напр.: Длужневская Г.В. Фотодокументы по Кыргызстану в фотоархиве ИИМК РАН // Труды института мировой культуры. Государственность и религия в духовном наследии Кыргызстана. Вып. 3; Длужневская Г.В. Мусульманский мир Российской империи в старых фотографиях. СПб., 2006.

С появлением интернета у исследователей появились широкие возможности для ознакомления с содержанием музейных, архивных и частных собраний37, что ранее было осложнено отсутствием специальных публикаций и каталогов, а также концентрацией данных изданий в узком круге специальных библиотек. Теперь мы можем сравнивать материалы из разных коллекций, что немаловажно для изучения этнографической фотографии и истории её формирования.

Отечественные исследователи стали активно вводить в научный оборот старые материалы, и в последние годы появился ряд статей, изданных этнографами, в которых рассматриваются фотографии Х1Х-первой половины XX века. Однако большей частью эти работы остаются описательными или посвящены истории происхождения и поступления предметов в музейный и архивный фонды. Российские архивы обладают богатым и разнообразным материалом для изучения этнографии не только коренного населения нашей страны, но и зарубежных государств, в то время как западноевропейская наука нередко строится на работе с фотоматериалом из бывших колоний, так как собственно в границах своих государств этнографическая фиксация проводилась мало. Несколько особняком в этом отношении стоит Северная Америка, где в силу различных причин активно фиксировалась традиционная культура коренных народов, что сближает американские материалы по вариативности данных с российскими.

Предлагаемое исследование посвящено особенностям только одного этнографического фотофонда - фотофонда Музея этнографии и антропологии имени Петра Великого (Кунсткамера) РАН. К изучению фотофонда МАЭ чаще всего обращались именно штатные сотрудники, а прочие исследователи не всегда имеют свободный доступ к музейным фотоколлекциям; кроме того, в МАЭ отсутствовали технические возможности для работы с фотоматериалами, - поэтому нам необходимо подробно остановиться на опыте сотрудников Музея и

См. например: Каталог фотоколлекцией МАЭ РАН: URL: http://www.kunstkamera.ru/kunst-catalogue/index.seam?c=PHOTO; каталог ЦГА КФФД СПб. URL: http://www. photoarchive. spb.ru:9090 /www/showChildObjects.do?object=2000656316: каталог фотоархива ИИМК PAH. URL: http://www.archeo. socspb.ru/catalogue/index.phtml?action=seek&idfund=-1 &idregion=-1 &idtheme=-1 &key words~ рассмотреть, в каких направлениях происходит изучение этнографических коллекций.

58 иллюстративных коллекций» , где была опубликована краткая характеристика фотособраний по музейным отделам. Ранее к этой части фонда обращались довольно редко. Необходимо отметить ряд статей В. А. Прищеповой, для которой изучение иллюстративных коллекций отдела Средней Азии и Казахстана стало одной из основных научных тем ещё в 1980-е годы. В настоящее время большая часть её публикаций по данной тематике объединены в книгу39. Подчеркнём, что на сегодняшний день это единственное исследование такого масштаба и направления в России, последовательно рассматривающее региональный аспект музейного фотофонда. В монографии учтены ранние поступления в коллекцию МАЭ, представляющие наибольший интерес в силу содержания материала; среди них выделены первые визуальные изображения по культуре народов Средней Азии и Казахстана. Фонд отдела представляет одно из богатейших иллюстративных собраний Музея. В. А. Прищепова рассмотрела широкий круг вопросов, связанных с формированием фонда и с проблемами атрибуции, и высказала ряд предложений относительно хранения, регистрации и обнародования фотоматериалов. Работа иллюстрирует многоплановый подход к проблеме изучения фотоколлекций.

Значительно возрос интерес к изучению фотоколлекций в последние 10 лет. Музей накапливает опыт для первичного анализа учёта имеющегося фонда, о котором нередко, не известно почти ничего, кроме фамилий знаменитых собирателей и историй крупных экспедиций. Здесь можно выделить несколько направлений в исследованиях.

58 Сокровища Кунсткамеры. Из фонда фотоиллюстративных коллекций. СПб., 2001.

59 Прищепова В. А. Иллюстративные коллекции по народам Центральной Азии второй половины Х1Х-начала XX века в собраниях Кунсткамеры. СПб., 2011.

1. Общие размышления о возможности использования фотоматериала в экспозиционной деятельности этнографических музеев. А. М. Решетов одним из первых обратился к рассмотрению проблемы того, каким образом наиболее информативно включить визуальный материал в экспонирование в дополнение к вещевым коллекциям, приводя в качестве примера общую характеристику богатства фотофонда МАЭ, с упоминанием некоторых наиболее известные фамилий собирателей60.

2. Информация о хранящихся в музее фотоколлекциях. Нередко в таких публикациях отражены содержащиеся в описи сведения, к которым добавлена краткая характеристика изображения. Таковы, например, несколько работ В. Н. Кислякова, совместные статьи Л. С. Лаврентьевой и А. К. Салмина, а также статья Т. А. Шрадер61. Эти публикации имели важное значение как первые попытки выйти за пределы изучения собственно вещевых коллекций. В настоящее время доступную информацию можно найти на сайте МАЭ, в сети Интернет выложена значительная часть фотоотпечатков с комментариями из музейного каталога. Основным направлением исследовательской работы должен стать научный комментарий к обнародованным данным.

3. Характеристика фотофонда по отделу (внутреннему делению Музея на научные региональные отделы) или региону. Как правило, коллекции выстраиваются по дате поступления, по тематике или по народу, даётся их краткая характеристика, приводятся сведения об авторе или собирателе, указывается время сбора или поступления, название и район работ экспедиции, а также пере

60 Решетов A.M. Фотографии в собраниях этнографического музея // Проблемы комплектования, научного описания и атрибуции этнографических памятников. Л., 1987.

61 Кисляков B.H. Фотоколлекция академика B.M. Алексеева в МАЭ // Кюнеровские чтения. СПб., 2001; Кисля-ков В.Н. Фотоколлекция К.И. Вебера по Корее в фондах МАЭ РАН // Кюнеровские чтения 1995-1997 гг. Краткое содержание докладов. СПб., 1998; Кисляков В.Н. Малоизвестный документ времён русско-японской войны (фотоальбом «Жизнь Манчжурии» из фондов МАЭ РАН // Кюнеровские чтения (2001-2004). СПб., 2005; Кисляков В.Н. Калмыцкие коллекции МАЭ РАН // Кюнеровские чтения (2001-2004). СПб., 2005; Кисляков В.Н. Ранняя иллюстративная коллекция № 732 по Индокитаю в МАЭ РАН // Кюнеровский сборник. Материалы Восточно-Азиатских и Юго-Восточноазиатских исследований (2008-2010). СПб., 2010. Вып. 6; Лаврентьева Л.С. Салмин А.К. Коллекции МАЭ РАН. Чуваши (Опыт каталога) // Сборник МАЭ. Коллекции отдела Европы. СПб, 2008. Т. LIV; Салмин А.К., Лаврентьева Л.С., Кондратьева H.B., Толмачева Е.Б. Праздники, обряды и верования марийцев и удмуртов (вещи и фотографии из фондов отдела Европы МАЭ РАН) // Сборник МАЭ. Коллекции отдела Европы СПб., 2008. Т. LIV; Шрадер Т.А. Скандинавия в иллюстрациях (в фондах МАЭ РАН) // Радлов-ский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2006 г. СПб., 2007. числяются основные отразившиеся в фотоматериале этнографические темы. К этому направлению можно отнести работы В. А. Прищеповой (фотофонд отдела Центральной Азии и Казахстана), Л. С. Лаврентьевой (первая подобная публикация, которая снабжена таблицей с указанием всех коллекций и их списком по темам) - по народам Восточной Европы, А. К. Касаткиной и Е. С. Соболевой (фотофонд отдела Австралии, Океании и Индонезии), В. И. Дьяченко (народы

Сибири), М. А. Янес (народы Южной и Юго-Западной Азии), С. А. Корсуна

Северная Америка) . Тематика этих работ несколько шире предыдущих. Они представляют собой попытку осмысления накопленного материала и позволяют провести общее сравнение имеющихся фотофондов - по времени поступления, по широте охвата регионов и культур, по этнографической тематике, а также по качеству исполнения.

4. Исследования, связанные с изучением наследия определённого собирателя или материалов определённой экспедиции. Авторы приводят довольно подробную биографию исследователя и историю его работ, рассматривают часть фотонаследия по представленным темам, не претендуя на исчерпывающий анализ содержания всей коллекции. Публикация алеутских дневников В. И. Иохельсона (на русском и английском языках) снабжена фотографиями всех его информантов и жителей Алеутских островов. Е. А. Резван выпустил каталог по материалам экспедиций в Казахстан (1899 и 2010 гг.); И. И. Крупник и Е. А. Михайлова представили экспедиции А. С. Форштейна; Д. А. Самсонов уделил особое внимание трём фотоколлекциям по Корее; А. К. Касаткина - коллекции А. Грубауэра по Северному Борнео; Л. С. Лаврентьева - работам М. А. Круков-ского; Т. А. Шрадер - европейским коллекциям В. В. Радлова; А. А. Лебедева

62 Прищепова В.А. Прошлое и настоящее народов Средней Азии и Казахстана в материалах МАЭ (фотоколлекции музея народоведения: 1920-1930 гг.) // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2006 г. СПб., 2007; Касаткина А.К. Иллюстративные материалы отдела Австралии, Океании и Индонезии по островам Юго-Восточной Азии // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2008 г. СПб., 2009; Соболева Е.С. Иллюстративные музейные коллекции как этнографический источник (на примере индонезийского фонда МАЭ) // Сборник МАЭ. СПб., 2000. Т. ХЬУШ; Корсун С.А. Иллюстрированное собрание МАЭ по народам Северной Америки Радловские чтения-2004. Тезисы докладов. СПб., 2004; Янес М.А. Фотоиллюстративные коллекции отдела Южной и Юго-Западной Азии МАЭ РАН // Радловские чтения-2002. Материалы годичной научной сессии. СПб., 2002; Лаврентьева Л.С. Каталог иллюстративных коллекций. ; Дьяченко В.И. Фотоиллюстративные коллекции отдела Сибири // Сборник МАЭ. 285 лет Петербургской Кунсткамере. СПб., 2000. Т. ХЬУШ. двум фото коллекциям по этнографии Австралии63. Отметим, что краткая характеристика фотоданных по основным представленным темам дополняется ранее неизвестными сведениями о собирателях и другими подробностями. В частности, благодаря записям А. С. Форштейна и В. И. Иохельсона удалось выяснить имена отдельных лиц, изображённых на портретах, а также привести некоторые биографические сведения. Особый интерес представляет работа Д. А. Самсоно-ва, так как там охарактеризована политическая обстановка в которой проходила работа экспедиции, и цели, с которыми снаряжались русские миссии в Корею.

5. Использование фотоматериалов в качестве иллюстраций. В текст исследования, посвящённого какой-либо этнографической теме, включаются визуальные данные, позволяющие читателю понять, как выглядит то, о чём в нём говорится. В качестве примера можно отметить статьи Л. Э. Сутягиной об исчезнувших памятниках Ленинградской области, которые были зафиксированы фотографом А. А. Беликовым в конце 1920-х годов, Ю. В. Ивановой-Бучатской об особенностях Мекленбургского дома, В. А. Прищеповой о музыкальных инструментах, которые можно увидеть на фотографиях, Ю. М. Ботякова по традиционным верованиям адыгов64. Особый интерес в рамках этого подраздела представляет каталог выставки Е. А. Резвана, посвященный саларам63. Здесь б" Крупник И.И., Михайлова Е.А. Пейзажи, лица и истории: эскимосские фотографии Александра Форштейна (1927-1929 гг.) // Антропологический форум. № 4; Самсонов Д.А. История формирования и характеристика корейского иллюстративного фонда Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого // Сборник МАЭ. Восточная Азия: вещи, история коллекций, тексты. СПб., 2009. Т. LV; Лаврентьева Л.С. Иллюстративные коллекции М.А. Круковского // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2007 г. СПб., 2008; Сокровища Кунсткамеры. Алеуты: какими их увидел В. Иохельсон. СПб., 2001; Шрадер Т.А. Европейская фотоколлекция В.В. Радлова в фондах МАЭ РАН // Радловские чтения-2002. Материалы годичной научной сессии. СПб., 2002; Касаткина А.К. Северный Борнео в фотографиях Альберта Грубауэра // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2009 г. СПб., 2010; Лебедева A.A. Иллюстративные материалы МАЭ РАН по Австралии // Австралия, Океания и Индонезия в пространстве и времени истории. Маклаевский сборник. СПб. 2010. Вып. 3; Резван Е.А. Самуил Дудин - фотограф, художник, этнограф (материалы экспедиций в Казахстан 1899 г. и 2010 г.). СПб., 2010.

64 Сутягина Л.Э. Исчезнувшие памятники русской провинции (по материалам фотоиллюстративной коллекции A.A. Беликова в МАЭ) // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2010 г. СПб., 2011; Иванова-Бучатская Ю.В. Мекленбургский дом-двор в фотографиях из собрания Кунсткамеры (2000 г.) // Радловские чтения-2005. Тезисы докладов. СПб., 2005; Прищепова В.А. Музыкальные инструменты народов Средней Азии и Казахстана по фотографиям конца XIX-начала XX в. из собрания МАЭ РАН // Музыка Кунсткамеры. СПб., 2002; Ботяков Ю.М. Архивные и иллюстративные материалы Е.М. Шиллинга по традиционным верованиям адыгов из собрания МАЭ // Сборник МАЭ. Культурное наследие народов Центральной Азии, Казахстана и Кавказа. СПб., 2006. Т. L1I.

63 Резван Е.А. Между Туркестаном и Тибетом. Каталог выставки. СПб., 2010. любопытно сопоставление старых фотоколлекций Музея и современных фотоматериалов, полученных в экспедиции.

6. Методика атрибуции безномерного неописанного фотоматериала, хранящегося в коллекции Музея. Первая статья по данной проблематике принадлежит О. Б. Степановой66 и рассказывает об опыте определения авторства у безномерной незарегистрированной фотоколлекции. В частности, были установлены места съёмки некоторых изображений. Провести эту работу помогли сохранившиеся в РГО копии этой коллекции, которые были заархивированы более качественно.

Имеющиеся внутримузейные публикации, посвящённые этнографической фотографии, свидетельствуют о том, что не существует единого алгоритма обработки фотоматериала. К изучению фотоданных подходят так же, как к вещевым коллекциям, описывая историю создания и поступления и давая краткую характеристику объекта. Только в монографии В. А. Прищеповой даётся ряд рекомендаций о том, как можно получать информацию об изображении и из изображения и как в дальнейшем можно использовать выявленные факты. С содержанием фотоматериала большинство исследователей обращается в позитивистском ключе, концентрируясь на том, что именно он отражает, а вопрос о том, как, какими средствами фотоматериал отражает реальность и насколько достоверно, даже не поднимается, и тем более не делается попыток глубоко проанализировать какие-нибудь изображения в качестве примера. Очевидно, это предстоит сделать будущим исследователям.

9. Теоретическая и практическая значимость

Данная работа может быть интересна специалистам-этнографам, социологам, историкам и учёным других гуманитарных наук, а также хранителям фотофондов и другим профессионалам, занимающимся изучением фотонаследия России и сопредельных государств. Она сможет стать основой для последующих разработок в области теории этнографической фотографии как источника

66 Степанова О.Б. Об атрибуции одной сибирской фотоколлекции МАЭ // Сборник МАЭ. СПб., 2000. Т. ХЬУШ. данных для общественных наук, а также послужить базой для изучения отдельных коллекций, истории развития этнографической фотографии, для формирования тематических фотофондов в музеях и архивах, установления их коллекционной ценности, выработки критериев отбора изображений на хранение. Работа может быть полезна в плане выявления материалов с этнографической направленностью, их атрибуции, датировки, определения авторства и региона, что позволит создать разнообразную по характеру источниковую тематическую базу. Наиболее продуктивным шагом в изучении фотофондов является выявление характерных для них специфических свойств, для определения их как самостоятельного вида исторического источника67. Отдельные фрагменты работы могут быть учтены при составлении методических пособий по фотофиксации в полевых условиях.

10. Научная новизна

Особенность этнографической фотографии состоит в том, что хотя её часто называют научным источником, однако не существует ни одного исследования, где бы разрабатывались характеристики и подходы к изучению содержательной части этнографической фотографии, что позволило бы утвердить её в таковом статусе. На сегодняшний день в России не издано не одной монографии, рассматривающей фотографию в качестве исторического/этнографического источника (прежде всего для социальных наук). В данной работе предпринята попытка заполнить некоторые из образовавшихся пробелов и использовать комплексный подход к изучению ряда проблем, связанных с фотографией, используемой в качестве научного источника. Впервые предложена историческая периодизация развития этнографической фотографии во взаимосвязи с развитием фототехники, методик полевых исследований и историей научных теорий. Впервые поднят ряд вопросов, касающихся классификации материала по различным критериям. Впервые на широком фотоколлекционном материале разбирается вопрос об источниковедческом потенциале этно

67 Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте. С. 219. графической фотографии, особенностях критического анализа источника и методиках работы с ним.

Отдельные положения работы были изложены автором в нескольких публикациях и в ряде докладов на научных конференциях. Среди них VIII и IX Конгрессы антропологов и этнографов России (Оренбург, 2009; Петрозаводск, 2011), Радловские чтения (Санкт-Петербург, 2007, 2009, 2011), конференция «Экспертиза и фотография» (Санкт-Петербург, 2010), фестиваль и научная конференция «Камера-посредник» (Москва, 2010)

12. Структура

Работа состоит из Введения, четырёх глав, заключения, снабжена списком сокращений, списком использованной литературы и источников, списком терминов. Диссертация дополнена приложением в виде альбома иллюстраций из фотоколлекции МАЭ, критический анализ отдельных иллюстраций выполнен автором данной работы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящем диссертационном исследовании предлагаются некоторые пути решения проблемы поиска способов и возможностей определения потенциала этнографической фотографии в качестве научного источника на стадии первичного внешнего анализа. Также предложен ряд решений для характеристики отдельных особенностей фотоданных.

Фотография как многоплановый источник может быть рассмотрена в разных аспектах, согласно характерным особенностям, свойственным изображению - техническому инструменту фиксации мира и как художественному, авторскому произведению. Необходимость классификации фотоизображений, определения их свойств и возможностей назрела давно, в связи с тем, что для получения этнографической информации нужно изучать внутреннее содержание фотоданных, устанавливать его смысловые и информативные возможности, однако это невозможно сделать, не умея анализировать особенности внешней формы фотоисточника. Появление цифровой техники несёт не только новую методику съёмки, но и новые возможности отражения окружающего мира, поэтому и методы исследования источника несколько изменятся. Следовательно, сегодня необходимо провести оценку всего накопленного фотоматериала как специфического источника, прошедшего длинный путь развития. Изучение различных вариантов визуальной фиксации окружающих реалий приведёт не только к возможности взглянуть по-иному на имеющийся материал, но и обосновать введение новых данных в научный оборот, а также утвердить фотографию в статусе официального источника, наравне с текстовыми данными и аудиозаписями. Всесторонний анализ фотоматериала поможет разработать правила и методы для создания полевого источника таким образом, чтобы он смог информативнее и достовернее отражать этнографические реалии. Всё это, в свою очередь, сделает содержание изображения более понятным, пригодным для дальнейшего изучения и атрибуции визуальных данных.

В данной работе мы постарались показать сложность и многогранность явления этнографической фотографии, выявить и исследовать особенности различных подходов к её изучению. Заострение внимания на отдельных проблемах иллюстрирует многозначность источника, зависимость вкладываемого в него смысла от окружающих условий при изготовлении материала, а также раскрывает его потенциал, возможности предоставления уникальной научной и культурной информации.

Достижение поставленной цели потребовало комплексного анализа исторических, технических и методических данных, а также решения ряда практических и теоретических задач.

Предложенная в работе периодизация и выделение основных технических и теоретических этапов развития этнографической фотографии способствуют переатрибутированию материалов по времени и месту создания. Систематизация имеющихся данных даёт возможность представить всё фотонаследие, которое осталось от эпохи классического фотографического метода. Классификации фотоисточника разрабатывались для того, чтобы позволить объединить фотоматериал по общим признакам, что поможет не только оценить его информативные возможности и понять особенности критики, но и сравнивать между собой как сами фотографии, так и полученные из них сведения.

В работе предложены критерии, на основании которых правомерно связать комплекс фотоматериалов с концепциями и требованиями этнографической науки.

Само понятие «этнографическая фотография» не имеет чёткого определения, поэтому трактуется исследователями довольно широко и бессистемно. В работе очерчен круг материалов, которые возможно отнести в разряд этнографических. Основной критерий, в соответствии с которым изображения заносятся в категорию данных для научного изучения, - это конечная цель съёмки, которой руководствовался автор при создании изображения. Именно этот принцип определяет содержание фотоматериала и то, в соответствии с какими методиками он будет отснят. Таким образом, определение цели съёмок поможет точнее очертить границы научного источника и исключить данные, которые не могут считаться специальными и порой должны быть полностью исключены из круга изображений, могущих предоставить полезную информацию.

Исходя из этого, выделяются три группы данных согласно степени их приближенности к интересам этнографической науки:

1). Материалы, созданные специально для этнографической науки.

2). Материалы, создававшиеся для смежных с этнографией наук.

3). «Околонаучный» фотоматериал, который также может, в определённых случаях, стать этнографическим источником.

Важна и комплексность источника: представляет ли он собой единичный, случайный материал или это цельная коллекция, где одно изображение дополняет другое. Значительную роль в определении того, насколько имеющиеся фотоданные подходят для научных целей, играют и особенности архивного фондообразования на стадии формирования фондовой коллекции и ответ на вопрос, каким образом изображение попало в специальное хранилище, случайная ли это фотография или же изображения, привезены из научной экспедиции. Изучение истории происхождения коллекции поможет отнести её либо к разряду научных материалов, либо к данным, имеющим этнографический сюжет только внешне и не могущим претендовать на высокий уровень предоставляемой информации. Таким образом, изображения можно разделить на три группы на основании состава коллекции и способа поступления:

1) Единичные, не представляющие целостного комплекса материалы, не дающие общего представления о культурном явлении.

2) Материалы, поступившие от непрофессиональных этнографов. Коллекции, приобретённые Музеем в дар, покупкой и другими способами.

3)^Сборы из поездок, экспедиций, многолетних работ исследователей-этнографов.

Две предложенные выше классификации отражают характеристики фотоисточника с точки зрения постановки общей задачи при его создании - формирования профильной коллекции. В их рамках материал необходимо разделять ещё и по содержанию.

В продолжение первой классификации среди фотоматериалов смежных с этнографией социо-гуманитарных наук можно выделить антропометрическую, историческую, военно-топографическую, фольклорную/филологическую и другие типы фотографий. Среди так называемых «околонаучных» данных наиболее часто представлены коммерческая, колониальная, миссионерская, военная, городская и др. Все выделенные группы фотографий отличаются различным уровнем информативности и достоверности. Понимание статуса изучаемой коллекции или отдельного изображения позволит изначально определить специфику имеющихся для изучения данных.

Большое значение для анализа изображения играет и распространённость различных жанров в этнографической фотографии. Определение жанра способствует атрибуции снимка по времени создания, а также рассказывает о том, работал ли в поле специалист или случайный путешественник, насколько глубоко он был погружён в изучаемую культуру.

Много информации об особенностях фотоисточника может предоставить определение того, как взаимодействовали между собой фотограф и фиксируемая им культура. В данном исследовании предлагается выделять пять уровней контакта между фотографом и снимаемым субъектом, которые в разной степени характеризуют визуальный материал как более или менее достоверный:

1. Съёмка неживых объектов.

2. Субъекты съёмки не видят наведённой на них фотокамеры.

3. Снимаемый объект знает о факте фотофиксации.

4. Вид съёмки, который и считается собственно постановкой. Фотограф и объект находятся в контакте, происходит работа на камеру, при этом имеется задний план как культурный контекст для фиксируемых реалий.

5. Взаимодействие объекта и фотографа происходит как в предыдущем случае, но без заднего плана (съёмка в студии или на искусственном фоне).

Значительную роль здесь играют постепенно улучшавшиеся возможности техники. Развитие оптики и появление более совершенных фотоаппаратов способствовали не только повышению качества снимков, но и предоставили возможность проводить съёмки в любых условия, что сразу же отразилось на качестве предоставляемой фотоинформации и на возможности её дальнейшего использования. Теперь, при условии разработки правильного метода фиксации и наличия полных сопроводительных данных к изображению, становится возможным проводить изучение многих бытовых аспектов, ориентируясь в значительной мере на их фотографии.

Одним из важных факторов, влияющих на особенность создания, содержания и прочтения фотоисточника, являются культурные стереотипы. Это довольно интересный аспект изучения фотографии в рамках этнографического подхода. Сюда можно отнести визуальную реализацию представлений одних народов о других, представления народа о самом себе, а также преломление понятия о культурных явлениях через призму восприятия трёх действующих лиц: фотографируемого, фотографирующего и зрителя. Отражение стереотипов в фотографии имеет свои стандарты, и также подразделяется на различные виды, которые также можно классифицировать, как показано в ряде приведённых в работе примеров, основанных на наиболее распространенных группах изображений.

Рассмотрение проблемы авторской индивидуальности иллюстрирует, как значительно может автор повлиять на содержание произведения и на его последующее понимание в научном и культурном плане. Здесь рассматриваются наиболее распространенные ошибки исследователей при установлении авторства источника, те факторы, которые могут заставить фотографа свидетельствовать о событии в том или ином ключе. Особенность фотографии и в том, что она может иметь несколько авторов, каждый из которых добавляет в имеющееся изображение новый смысл и значение.

Особенности текстового описания этнографического фотоматериала остаются одной из наиболее острых проблем, так как с её комментированием сталкиваются как хранители фотофондов, так и собиратели и исследователи. В авторском комментарии к изображению, с одной стороны, нужно учитывать, что фотограф знает события, в которых проводилась съёмка, с другой, - своим описанием он придаёт изображению определённый смысл, адресуя зрителя к конкретным элементам фотоматериала. Восприятие и понимание данных, не прокомментированных собирателем, представляет особую сложность, так как в этом случае происходит реконструкция обстоятельств, в которых был создан тот или иной кадр.

Может иметь место и фальсификация фотографического и текстового материала, произведённая как в эстетических целях, так и с намеренным желанием изменить реальные факты, что способствует распространению ошибок при атрибуции материала и работе с ним.

Немаловажно для понимания особенностей фотографии и то, как сама культура позволяет себя фиксировать, как она отвечает на попытку создать её образ, регламентируя - что может, а что не должно попадать в объектив камеры.

Большое влияние на содержание изображения оказывали научные течения в этнографии. Здесь основную роль играло то, насколько интенсивно исследователи, работавшие в рамках определённой теории, привлекали фотоисточник для своих научных целей, а также как они его создавали, что пытались заложить в идею изображения для того, чтобы оно подтверждало предлагаемую теорию.

Отдельной проблемой, к которой нечасто обращаются исследователи, остаётся универсальность этнографической фотоинформации. Многие фотоработы теряют со временем свою значимость, становясь не столько источником по этнографии как науке, изучающей культуру, сколько источником для истории науки. Однако некоторые современные учёные, не желая этого замечать, по-прежнему используют подобные материалы в качестве доказательств своих теорий и как иллюстрации в описании.

Таким образом, мы определили круг факторов, влияющих на содержание этнографического фотоисточника, проанализировали их особенности и степень воздействия, а также показали значение классификации для определения качественного уровня получаемой информации. Весь предложенный комплекс характеристик этнографической фотографии и определяет научный потенциал фотоматериала. Учет всех этих данных при анализе как целых коллекций, так и единичных снимков поможет более достоверно интерпретировать изображения и более точно оценивать получаемую информацию.

Подводя итоги исследования, нужно отметить, что в нём рассмотрена только наиболее актуальная часть проблем, связанных с изучением как фотоисточника в целом, так и этнографического в частности. Полный охват темы невозможен, в силу того, что само явление фотографии и его значение для культуры и науки изучены ещё недостаточно. Опыт изучения изображений, хранящихся в фотофонде МАЭ. свидетельствует, что возможности фотоисточника по сей день специалистами понимаются довольно просто и однозначно, но в реальности потенциал его далеко не исчерпан.

Большая часть рассмотренных теоретических проблем требуют дальнейшей разработки, изучения и уточнения. Поэтому предложенные рекомендации следует рассматривать как первый этап в научного изучения этнографической фотографии, как основу для проведения так называемого внешнего анализа, которому на сегодняшний день не придаётся большого значения, поскольку он понимается на уровне определения авторства, места, времени создания документа, установления зафиксированного народа. Основной направленностью исследования во многом была именно постановка вопросов, которые необходимо решить в настоящее время, и предложенные решения отнюдь не являются универсальными и исчерпывающими.

Саму фотографию пока нельзя безоговорочно рассматривать в качестве безупречного инструмента научного познания. В отечественной науке ещё недостаточно исследований, теоретических и методических разработок и практических исследований для того, чтобы можно было познавать мир через фотографию, будучи уверенным, что информация с изображения считывается адекватно. Однако возможно, что некоторые вопросы, поднятые в исследовании, послужат катализатором для того, чтобы новые специальные разработки в этом направлении смогли превратить её в полноценный научный этнографический источник.

1. Богораз-Тан В.Г. Программа по полевой этнографии. JI., 1925. СПбФА РАН. Ф. 250. Оп. 3. Ед. хр. 170. 66 л.

2. Дудин С.М. Письмо В.В. Радлову от 10 августа 1894 г. СПбФА РАН. Ф. 177. Оп. 2. Ед. хр. 102. 13 л.

3. Иохельсон В. Письмо. СПбФА РАН. Ф. 142. On. 1 (до 1918). Ед. хр. 73. 273 л.

4. Письмо от Начальника Главного Управления и Председателя Кавказского Статистического Комитета Президенту Императорской Академии Наук от 25.07.1880. СПбФА РАН. Ф. 2. Оп. 1-1878. Ед. хр. 6. 33 л.

5. Анучин Д.Н. Несколько слов о развитии землеведения и о задачах географического кружка в Москве // Землеведение. М., 1894. Т. 1, Кн. 1. С. 1-16.

6. Анучин Д.Н. О задачах русской этнографии // Этнографическое обозрение. 1889. № 1. С. 1-35.

7. Анучин Д.Н. О людях русской науки и культуры. М., 1952. 336 с.

8. Бажак К. История фотографии. Возникновение изображения. М., 2006. 159 с.

9. Барт Р. Фотографическое сообщение // Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М., 2003. С. 378-392.

10. Барт P. Camera lucida. М., 1997. 224 с.

11. Бархатова Е. Русская светопись. Первый век фотоискусства 1839-1914. СПб., 2009. 300 с.

12. Беликов A.A. Достижение рабочих фотокружков // Фотограф. 1929. № 6. С. 176-178.

13. Беликов A.A. Краеведческая работа фотолюбителя // Советское фото. 1928. № 16. С. 511.

14. Беликов А. Пути сообщения и фотография // Фотограф. 1929. № 11-12. С. 348-352.

15. Беликов A.A. Школьный фотокружок на службе краеведения // Советское фото. 1928. № 8. С. 380.

16. Белков П.JI. Этнос и мифология. Элементарные структуры этнографии. СПб., 2009. 281 с.

17. Бодрийяр Ж. Симуляция и симулякры // Современная литературная теория. М., 2004. С. 258-270.

18. Бойцова О.Ю. Любительская фотография в городской культуре России конца XX в. Дисс. .канд. ист. наук. СПб., 2010. 148 с.

19. Болтянский Г.М. Фотография и общественность. М., 1930. 32 с.

20. Борисов В. Что и как снимать в колхозе. М., 1932. 48 с.

21. Ботяков Ю.М. Архивные и иллюстративные материалы Е.М. Шиллинга по традиционным верованиям адыгов из собрания МАЭ // Сборник МАЭ. Культурное наследие народов Центральной Азии, Казахстана и Кавказа. СПб., 2006. Т. LII. С. 81-95.

22. Вартанов A.C. Документальные формы в искусстве // Фотография: проблемы поэтики. М., 2008. С. 15-32.

23. Вартанов A.C. От фото до видео. М., 1996. 224 с.

24. Вартанов A.C. Фотография: образ и документ. М., 1983. 272 с.

25. Васильев С.Л., Дауговиш С.Н., Кудрявцева Л.Н., Пугачёв В.В., Стоянова Э.П., Тулупов В.В., Черняков Б.И. Фотография в прессе: пути становления и развития // Фотография в прессе: вопросы истории, теории и практики. Свердловск, Тюмень. 1989. С. 7-92.

26. Вирильо П. Машина зрения. СПб., 2004. 144 с.

27. Вирский М.М. Отдел фотографии и изображений различных народов // Антропологическая выставка. 1879 г. М., 1879. Вып. 4. 12 с.

28. Вишняков Е.П. Применение фотографии к путешествиям. СПб., 1893. 148 с.

29. Вишняков Е.П. Применение фотографии к путешествиям и работа на негативных плёнках. СПб., 1889. 18 с.

30. Волков Л.П. Основные принципы отбора фотодокументов на государственное хранение // Вопросы архивоведения. 1963. № 4. С. 39-45.

31. Гадамер Х.Г. Истина и метод. М. 1988. 704 с.

32. Гальков В. Любительская фотография на службе естествознания и родино-ведения // Разумное фотографирование. Харьков, 1915. С. 3-26.

33. Грингмут В. Враги живописи. М., 1893. 96 с.

34. Громов Г.Г. Методика этнографических экспедиций. М., 1966. 106 с.

35. Гутман Дж. М. Глазами индийца: развитие фотографии на Индийском субконтиненте // Импакт: наука и общество. Фотография на грани искусства и науки. 1993. №4. С. 65-75.

36. Действия V отдела ИРТО. Заседание 18 марта 1883 г. // Фотограф. СПб., 1883. №4. С. 91-96.

37. Действия V отдела ИРТО. Заседание 10 июня 1883 г // Фотограф. СПб., 1883. СПб. №6. С. 139-162.

38. Дёмин В. Язык фотоискусства // Советское фото. 1979. № 5. С. 27-28.

39. Длужневская Г.В. Историко-археологическое наследие азиатской России в фотодокументах второй половины Х1Х-первой половины XX в. (по фондам научного архива Института истории материальной культуры РАН). Автореф. дисс. . докт. ист. наук. СПб., 2008. 38 с.

40. Длужневская Г.В. Мусульманский мир Российской Империи в старых фотографиях. СПб., 2006. 304 с.

41. Длужневская Г.В. Фотодокументы по Кыргызстану в фотоархиве ИИМК РАН // Труды института мировой культуры. Государственность и религия в духовном наследии Кыргызстана. Бишкек, 2003. Вып. 3. С. 184-192.

42. Донде А. Беседы по фотографии. М., 1932. 114 с.

43. Донде А. Задачи регистрирующей фотографии // Вестник фотографии. 1913. №4. С. 274-277.

44. Донде А. Фотографирование в путешествии. М., 1919. 208 с.

45. Дудин С.М. Фотография в научных поездках // Краеведение. М., Пг., 1923. № 1. С. 31-46.

46. Дудин С.М. Фотография в научных поездках // Краеведение. М., Пг., 1923. №2. С. 134-146.

47. Дудин С.M. Фотография в этнографических поездках // Казанский музейный вестник. Казань, 1921. № 1-2. С. 31-51.

48. Дьяченко В.И. Фотоиллюстративные коллекции отдела Сибири // Сборник МАЭ. 285 лет Петербургской Кунсткамере. СПб., 2000. T. XLVIIL С. 178-184.

49. Евграфов Е.М. Кинофотодокументы как исторический источник. Учебное пособие. М., 1973. 48 с.

50. Жеребцов Б. Вот она колхозная зажиточная жизнь! // Советское фото. 1934. № 1. С. 24-25.

51. Журнал заседания отделения этнографии ИРГО 20 ноября 1867 г. // Известия ИРГО. 1867. Т. 3. С. 188-190.

52. Журнал заседания совета ИРГО 4 марта 1868 г. // Известия ИРГО. 1868. Т. 4. СПб., 1869. С. 22-28.

53. Журнал заседаний совета ИРГО 31 января 1876 г. // Известия ИРГО. 1876. Т. 12, Вып. 2. 144 с.

54. Иванова-Бучатская Ю.В. Мекленбургский дом-двор в фотографиях из собрания Кунсткамеры (2000 г.) // Радловские чтения-2005. Тезисы докладов. СПб., 2005. С. 88-101.

55. История фотографии. С 1839 года до наших дней. М., 2010. 768 с.

56. Источниковедение: Теория. История. Метод. Учебное пособие. М., 1998. 702 с.

57. Каган М. Ещё раз о документальности и художественности // Советское фото. 1981. №3. С. 25.

58. Касаткина А.К. Иллюстративные материалы отдела Австралии, Океании и Индонезии по островам Юго-Восточной Азии // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2008 г. СПб., 2009. С. 277-281.

59. Касаткина А.К. Северный Борнео в фотографиях Альберта Грубауэра // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2009 г. СПб., 2010. С. 130-135.

60. Каталог географической выставки в Москве 1892 г. М., 1892. 140 с.

61. Кисляков В.Н. Калмыцкие коллекции МАЭ РАН // Кюнеровские чтения (2001-2004). СПб., 2005. С. 61-69.

62. Кисляков В.Н. Малоизвестный документ времён русско-японской войны (фотокоальбом «Жизнь Манчжурии» из фондов МАЭ РАН // Кюнеровские чтения (2001-2004). СПб., 2005. С. 55-61.

63. Кисляков В.Н. Ранняя иллюстративная коллекция № 732 по Индокитаю в МАЭ РАН // Кюнеровский сборник. Материалы Восточно-Азиатских и Юго-восточноазиатских исследований (2008-2010) СПб., 2010. Вып. 6. С. 146-167.

64. Кисляков В.Н. Фотоколлекция академика В.М. Алексеева в МАЭ // Кюнеровские чтения (1998-2000). СПб., 2001. С. 73-74.

65. Кисляков В.Н. Фотоколлекция К.И. Вебера по Корее в фондах МАЭ РАН // Кюнеровские чтения 1995-1997 гг. Краткое содержание докладов. СПб., 1998. С. 67-69.

66. Кинг Д. Пропавшие комиссары. М., 2005. 208 с.

67. Китаев А. Субъектив. СПб., 2006. 380 с.

68. Клейн Л.С. Археологическая типология. Л., 1991. 448 с.

69. Козлов П.К. Монголия и Кам. 1905. Т. 1, Ч. 1. 256 с.

70. Козлов П.К. Тибет и Далай-лама. Пг., 1920. 100 с.

71. Корсун С.А. Иллюстрированное собрание МАЭ по народам Северной Америки // Радловские чтения-2004. Тезисы докладов. СПб., 2004. С. 106-109.

72. Коулман А.Д. Фотография в повседневной жизни: предпосылки, функции и контекст // Импакт: наука и общество. Фотография на грани искусства и науки. М., 1993. № 4. С. 31-46.

73. Крупник И., Михайлова Е.А. Пейзажи, лица и истории: эскимосские фотографии Александра Форштейна (1927-1929 гг.) // Антропологический форум. 2006. №4. С. 188-219.

74. Круткин В. Джей Руби о визуальной антропологии. Реферативный перевод // Визуальная антропология: новые взгляды на социальную реальность. Саратов, 2007. С. 398^12.

75. Кузин A.A. О некоторых вопросах экспертизы ценности и использования кинофотодокументов // Советские архивы. М., 1976. № 2. С. 40-45.

76. Кузин A.A., Рошаль JI.M. Кинофотофоноархивы. Учебное пособие. М., 1982. 68 с.

77. Лаврентьева Л.С. Иллюстративные коллекции М.А. Круковского // Радлов-ский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2007 г. СПб., 2008. С. 273-279.

78. Лаврентьева Л.С. Каталог иллюстративных коллекций отдела Европы МАЭ // Сборник МАЭ. Из культурного наследия народов Восточной Европы. СПб., 1992. Т. XLV. С. 180-206.

79. Лаврентьева Л.С., Салмин А.К. Коллекции МАЭ РАН. Чуваши (Опыт каталога) // Сборник МАЭ. Коллекции отдела Европы. СПб., 2008. Т. LIV. С. 109-135.

80. Лебедева A.A. Иллюстративные материалы МАЭ РАН по Австралии // Австралия, Океания и Индонезия в пространстве и времени истории. Макла-евский сборник. СПб., 2010. Вып. 3. С. 313-316.

81. Леви-Брюль Л. Первобытный менталитет. СПб., 2002. 400 с.

82. Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания. М., 2005. 400 с.

83. Магидов В.М. Кинофотофонодокументы как исторический источник // Отечественная история. 1992. № 5. С. 104-116.

84. Магидов В.М. Кинофотофонодокументы как объект источниковедения (историография вопроса) // Советские архивы. М., 1991. № 4. С. 27-38.

85. Магидов В. М. Кинофотофонодокументы: проблема историографии, архивоведения и источниковедения. Автореф. дис. докт. ист. наук. М., 1993. 36 с.

86. Макарьев С.А. Полевая этнография. Краткое руководство для сбора этнографических материалов. Л., 1928. 104 с.

87. Марковский Э.Я. Пути науки в фотографии // Фотография в прессе: вопросы истории, теории, практики. Свердловск. 1985. С. 95-111.

88. Марковский Я.Э. Язык фотографии как семиотическая проблема. М., 1988. 48 с.

89. Материалы для истории академических учреждений за 1889-1914 гг. Пг., 1917. Ч. 1. 632 с.

90. Медушевская О.М. Источниковедение: теория, история и метод. М., 1996. 90 с.

91. Межеричер Л. Советская фотоинформация на новом этапе. М., 1931. 32 с.

92. Мелодиев Е. Фотография в походе и экскурсиях // Вестник фотографии. 1916. № 10-12. С. 205-211.

93. Миклухо-Маклай Н.Н. Собрание сочинений. М., 1990. Т. 1. 472 с.

94. Михалкович В. Проблемы творчества. Фотография. Проблемы поэтики. М., 2008. С. 66-83.

95. Морозов С. Искусство видеть. М., 1963. 272 с.

96. Морозов С. Русская художественная фотография. М., 1961. 154 с.

97. Морозов С. Фотографы-путешественники. М., 1953. 187 с.

98. Морозов С. Человек увидел всё. М., 1959. 208 с.

99. Морозов И.А. От составителя // Мужской сборник. Мужчина в традиционной культуре. М., 2001. Вып. 1. С. 3-8.

100. Наставления для желающих изготовлять фотографические снимки на пользу антропологии // Известия ИРГО. 1872. Т. 8, № 2. С. 86-88.

101. Нейгауз Р. Из впечатлений фотографа-путешественника. Очерки пребывания в Новой Гвинее // Вестник фотографии. СПб., 1911. № 10. С. 297-305.

102. Никитин В. В предместьях Ленинграда // Родина. 1993. № 2. С. 122-127.

103. Новая история фотографии. М., 2008. 336 с.

104. Нуркова В.В. Зеркало с памятью. Феномен фотографии. М., 2006. 386 с.

105. Осипович Я. Против фотовранья и фотоврунов // Советское фото. 1934. №2. С. 3.

106. От фотографической комиссии распорядительного комитета по устройству русской этнографической выставки. М., 1866. 4 с.

107. Перевозчиков И.В. Основы антропологической фотографии. М., 1987. 60 с.

108. Петровская Е. Антифотография. М., 2003. 112 с.

109. Петровская Е. Фото(био)графия: к постановке проблемы // Автобиография. К вопросу о методе. Тетради по аналитической антропологии. М., 2001. С. 296-304.

110. Подорога В. Непредъявленная фотография // Автобиография. К вопросу о методе. Тетради по аналитической антропологии. М., 2001. С. 195-240.

111. Пондопуло Г.К. Кино и фотография в оценке западной эстетики и теории искусства. М., 1988, 80 с.

112. Пондопуло Г.К. Фотография и современность. М., 1982. 176 с.

113. Пондопуло Г.К., Ростоцкая М.А. Новые искусства и современная культура. Фотография и кино. М., 1997. 234 с.

114. Потанина A.B. Из путешествий по Восточной Сибири, Монголии, Тибету и Китаю. М., 1895. 296 с.

115. Прищепова В.А. Музыкальные инструменты народов Средней Азии и Казахстана по фотография конца XIX-начала XX в. Из собрания МАЭ РАН // Музыка Кунсткамеры. СПб., 2002. С. 185-193.

116. Прищепова В.А. Прошлое и настоящее народов Средней Азии и Казахстана в материалах МАЭ (фотоколлекции музея народоведения: 1920-1930 гг.) // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2006 г. СПб., 2007. С. 134-139.

117. Прищепова В. А. Иллюстративные коллекции по народам Центральной Азии второй половины XIX-начала XX века в собраниях Кунсткамеры. СПб., 2011.452 с.

118. Прищепова В.А. Центральная Азия в фотографиях исследователей (по материалам иллюстративных коллекций МАЭ РАН) // Центральная Азия. Традиция в условиях перемен. СПб., 2007. Вып. I. С. 223-260.

119. Пржевальский Н.М. От Кяхты на истоки Жёлтой реки. СПб., 1888. 537 с.

120. Пушкарёв JI.H. Формы и содержание исторического источника // Советские архивы. 1966. № 5 С. 34-40.

121. Резван Е.А. Между Туркестаном и Тибетом. Каталог выставки. СПб., 2010. 410 с.

122. Резван Е.А. Самуил Дудин фотограф, художник, этнограф (материалы экспедиций в Казахстан 1899 г. и 2010 г.). СПб., 2010. 60 с.

123. Решетов A.M. И.С. Поляков учёный-энциклопедист // Вестник сахалинского музея. Южно-Сахалинск, 2002. № 9. С. 178-193.

124. Решетов А. М. Фотографии в собраниях этнографического музея // Проблемы комплектования, научного описания, и атрибуции этнографических памятников. Л., 1987. С. 69-74.

125. Руйс А., Диспут длиной в тысячелетие // Импакт. Наука и общество. Фотография на грани искусства и науки. 1993. № 4. С. 5-12.

126. Русская фотография XIX в. В. Каррик картины русской жизни. СПб., 2010. 218 с.

127. Русские фотографы XIX в. Фотограф-изобретатель Иван Болдырев. Каталог выставки. СПб., 2008. 104 с.

128. Русский художественный листок. 1860. № 34. С. 131-138.

129. Савчук В. Философия фотографии. СПб., 2005. 256 с.

130. Салмин А.К., Лаврентьева Л.С., Кондратьева Н.В., Толмачева Е.Б. Праздники, обряды и верования марийцев и удмуртов (вещи и фотографии изфондов отдела Европы МАЭ РАН) // Сборник МАЭ. Коллекции отдела Европы. СПб., 2008. Т. LIV. С. 136-143.

131. Самсонов Д.А. История формирования и характеристика корейского иллюстративного фонда Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого // Сборник МАЭ. Восточная Азия: вещи, история коллекций, тексты. СПб., 2009. Т. LV. С. 277-302.

132. Светопись. Приложение к журналу «Свет». 1878. Вып. 1, № 5. С. 17-20.

133. Светопись. Приложение к журналу «Свет». 1878. Вып. 1, № 7. С. 25-28.

134. Соболева Е.С. Иллюстративные музейные коллекции как этнографический источник (на примере индонезийского фонда МАЭ) // Сборник МАЭ. СПб,2000. Т. XLVIII. С. 190-195.

135. Сосновский Ю.А. Экспедиция в Китай 1874-1875. М., 1882. Т. 1, 4.1. 894 с.

136. Сокровища Кунсткамеры. Алеуты: какими их увидел В. Иохельсон. СПб.,2001. 100 с.

137. Сокровища Кунсткамеры. Из фонда фотоиллюстративных коллекций. СПб., 2001. 56 с.

138. Срезневский В. Воспоминание о Василии Андреевиче Каррике // Записки ИРТО. 1879. Вып. 3. С. 114-119.

139. Срезневский В. Современная фотография. Её успехи, задачи и средства // Фотограф. 1882. № 1. с. 1-5.

140. Стасов В.В. Фотография и гравюра // Русский вестник. 1856. Т. 6, Кн. 1. С. 359^400.

141. Стасов В.В. Фотография и гравюра // Русский вестник. 1856. Т. 6, Кн. 2. С.555-576.

142. Степанова О.Б. Об атрибуции одной сибирской фотоколлекции МАЭ // Сборник МАЭ. СПб., 2000. Т. XLVIII. С. 195-198.

143. Стигнеев В. О фотографии художественной и нехудожественной // Фотография. Проблемы поэтики. М., 2008. С. 109-125.

144. Стригалев А. Пиросмани и фотография // Фотография. Проблемы поэтики. М., 2008. С. 267-279.

145. Сутягина Л.Э. Исчезнувшие памятники русской провинции (по материалам фотоиллюстративной коллекции A.A. Беликова в МАЭ) // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2010 г. СПб., 2011. С. 106-112.

146. Сченсович В. Жизнь и быт // Фотограф. М., 1927. № 5-6. С. 170-172.

147. Тихонов Н.П. Фотография в полевой работе. Л., 1932. 134 с.

148. Указатель русской этнографической выставки, устроенной Обществом любителей естествознания, состоящем при Императорском Московском университете. М., 1867. 148 с.

149. Фоменко А. Монтаж фактография, эпос. СПб., 2007. 376 с.

150. Фуко М. Археология знания. СПб., 2004. 216 с.

151. Хренов Н. Фотография в контексте культуры // Фотография. Проблемы поэтики. М., 2008. С. 36-65.

152. Художественная газета. 1840. № 2. С. 12.

153. Чибисов К.В. Очерки по истории фотографии. М., 1987. 256 с.

154. Шрадер Т.А. Европейская фотоколлекция В.В. Радлова в фондах МАЭ РАН // Радловские чтения-2002. Материалы годичной научной сессии. СПб., 2002. С. 141-145.

155. Шрадер Т.А. Скандинавия в иллюстрациях (в фондах МАЭ РАН) // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2006 г. СПб., 2007. С. 95-99.

156. Штомпка П. Визуальная социология. Фотография как метод исследования. М., 2007. 168 с.

157. Шульман М. Фоторедакция выехала в поле // Советское фото. 1934. № 4-5. С. 26-29.

158. Янес М.А. Фотоиллюстративные коллекции отдела Южной и Юго-Западной Азии МАЭ РАН // Радловские чтения-2002. Материалы годичной научной сессии. СПб., 2002. С. 91-96.

159. Янсон Ю.Э. Парижская географическая выставка // Известия ИРГО. 1875. Т. 9, Вып. 6. С. 415-430.

160. Якимович Е.Б. Портретная фотография как способ социальной репрезентации // Визуальные аспекты культуры. Ижевск, 2005. С. 61-66.

161. Alesich S.K. Family Portraits in Rural Indonesia: Photography and Ethnographic Knowledge // The Asia Pacific Journal of Anthropology. 2007. Vol. 8, №. 4. P. 321-331.

162. Banks M. Visual Methods in Social Research. London, 2001. 203 p.

163. Bateson G., Mead M. Balinese character: a photographic analysis. New-York, 1942. 278 p.

164. Becker H. S. Photography and sociology // Studies in the Anthropology of Visual Communication. 1974. Vol. 11, № 1. P. 1, 3-26.

165. Bourdieu P. Photography: A Middle-brow Art. Stanford, 1990. ix, 218 p.

166. Bravman B. Using Old Photographs in Interviews: Some Cautionary Notes about Silences in Fieldwork // History in Africa. 1990. Vol. 17. P. 327-334.

167. Collier J. jr. Visual Anthropology: Photography as a research method. New-York, 1967. xv, 140 p.

168. Der Geraubte Schatten. Photographie als ethnographisches Dokument. München, 1989. 537 p.

169. Edwards E. Introduction // Anthropology and Photography 1860-1920. London, 1997. P. 3-17.

170. Geary Ch. M. Missionary Photography: Private and Public Readings // African Arts. 1991. Vol. 24, №. 4. P. 48-59.

171. Geary Ch. M. «On the Savannah»: Marie Pauline Thorbecke"s Images from Cameroon, West Africa (1911-1912) // Art Journal. Depictions of the Dispossessed. 1990. Vol. 49, №. 2. P. 150-158.

172. Geary Ch. M. Photographs as Materials for African History Some Methodological Considerations // History in Africa. 1986. Vol. 13. P. 89-116.

173. Grimshaw A. The Ethnographer s Eye. Cambridge, 2002. 223 p.

174. Harper D. Framing photographic ethnography. A case study // Ethnography. London, 2003.Vol. 4(2). P. 241-266.

175. Jenkins P. The Earliest Generation of Missionary Photographers in West Africa and the Portrayal of Indigenous People and Culture // History in Africa. 1993. Vol. 20. P. 89-118.

176. Korlekar M. Re-visioning the Past. Early Photography in Bengal 1875-1915. New Delhi, 2005. 198 p.

177. Mack J. Documenting the Cultures of Southern Zaire: The Photographs of the Torday Expeditions 1900-1909 // African Arts. Special Issue: Historical Photographs of Africa. 1991. Vol. 24, №. 4. P. 60-69, 100.

178. Mit Kamel und Kamera. Historische Orient-Fotografie 1864-1970. Hamburg, 2007. 376 p.

179. Poignant R. Surveying the Field of View: The Making of the RAJ Photographic Collection // Anthropology and Photography 1860-1920. London, 1997. P. 42-73.

180. Principles of Visual Anthropology. Berlin, 2003. 562 p.

181. Quan R. Photography and the Creation of Meaning // Art Education. 1979. Vol. 32, №. 2. P. 4, 6, 8-9.

182. Rethinking Visual Anthropology. New Haven, 1997. 297 p.

183. Scherer J. The Photographic Document: Photographs as Primary Data in Anthropological Enquiry // Anthropology and Photography 1860-1920. London, 1997. P. 32-41.

184. Sontag S. On photography. New-York, 1977. 210 p.

185. Vergara B.M. jr. Displaying Filipinos: Photography and Colonialism in early 20th century Philippines. University of Philippines press. 1995. 186 p.

186. Wallis B. Black Bodies, White Science: The Slave Daguerreotypes of Louis Ag-assiz // The Journal of Blacks in Higher Education. 1996. №. 12. P. 102-106.

187. Webb V. L. Photographs of Papua New Guinea: American Expedition 19281929 // The Journal of Pacific Arts Association. 1995. № 11-12. P. 72-82.

188. Wright Ch. An Unsuitable man: The Photographs of Captain Francis R. Barton // Pacific Arts. 1997. № 15-16. P. 42-60.

189. Yee J. Recycling the «Colonial Harem»? Women in Postcards from French Indochina. French Cultural Studies. 2004. Vol. 15, №. 1. P. 5-19.

190. Young M. Malinowskfs kiriwina. Fieldwork photography 1915-1918. Chicago, London. 306 p.

191. Дагерр, Ньепс, Тальбот. К столетию открытия фотографии 1938 г. URL: http://www.vivovoco.rsl.ru/vv/books /daguerre/daguerre.htm (дата обращения 07.06.2010).

192. Андреев А.И. История первых фотографий Тибета и Лхасы. URL: http://www.geografia.ru/tibet-lhasa.html (дата обращения. 25.11.2010).

193. Длужневская Г.В. Оттоманская архитектура в фотографиях второй половины XIX-начала XX вв. (по материалам фотоархива Института истории материальной культуры РАН). URL: http://www.archeo.socspb.ru/text/st/ (дата обращения: 10.09.2011).

194. Жармухаме Ж. Идеология в образах: визуальная репрезентация женщины в советских женских журналах 50-60 гг. URL: http://www.takaya.by/ texts/essay/sov magazin/ (дата обращения: 09.09.2009).

195. Магидов В. Опыт источниковедческой интерпретации архивных документов по визуальной антропологии URL: http://www.norfest.ru/?cat=89 (дата обращения: 11.06.2009).

196. Климов О. Фотографы или манипуляторы. 25 августа, 2006. URL: http://www.photographer.ru/columnists/678.htm (дата обращения: 09.09.2009).

197. Каталог фотоколлекцией МАЭ РАН. URL: http://www.kunstkamera.ru/kunst-catalogue/index.seam?c=PHOTO (дата обращения 04.08.2011).

198. Каталог фотоколлекций ЦГА КФФД СПб. URL: http://photoarchive. spb.ru: 9090/ www/show Child0bjects.do?object=2000656316 (дата обращения: 04.08.2011).

199. Каталог фотоколлекций фотоархива ИИМК РАН. URL: http://www.archeo.socspb.ru/catalogue/index.phtml?action=seek&idfund=-l&idregion=-l&idtheme=-l&keywords= (Дата обращения: 04.09.2011)

200. Райт Т. Фото Сибирский успех. № 1. 2001. URL: http://www.photographic.ru (дата обращения: 08.08.2011).

201. Сазонова Е. Русская фотография середины XIX начала XX века «В русском стиле.». URL: http://www.runivers.ru/doc/d2.php?SECTIONID= 6744&CENTERELEMENTID=150900&PORTALID=7957 (дата обращения: 08.07.2011).

202. Толкачёва И. Фотография в художественном процессе рубежа XIX-XX вв. 19 ноября, 2006 г. URL: http://www.photographer.ru/magazine/article. htm?rubrika= 1 й 16&id=699 (дата обращения: 08.12.2010).

203. Этнографический жанр в русской фотографии 1860-е-1900-е гг. URL: http://www.nlr.ru/exib/inv/etno.htm (дата обращения 01.09. 2011).1. СПИСОК ТЕРМИНОВ

204. Выдержка, экспозиция интервал времени, в течение которого открыт затвор фотоаппарата и свет воздействует на светочувствительный материал в пределах всего поля изображения.

205. Диафрагма устройство объектива фотокамеры, позволяющее регулировать количество проходящего через объектив света.

206. Закрепление, фиксирование химический процесс с целью закрепления полученного при проявлении светостойкого изображения, не изменяющегося при длительном хранении.

207. Затвор устройство, используемое для перекрытия светового потока, проецируемого объективом на фотоматериал. Шторно-щелевой затвор - один изпервых моментальных затворов, где открывающаяся механических шторка пропускает свет через щель.

208. Зеркальный объектив аналог телеобъектива, для съёмок удалённых предметов, но с ограниченным количеством функций.

209. Матовое стекло тип видоискателя, фокусировочного экрана.

210. Ньепсотипия способ получения негативного изображения на стеклянной пластине, пропитанной светочувствительным раствором, которое использовалось для изготовления позитивных бумажных отпечатков.

211. Отпечаток, фотоотпечаток обращённая копия негатива, полученная печатью с негатива на фотобумагу или фотопленку с последующей химико-фотографической обработкой.

212. Негатив фотоизображение на прозрачном носителе, представляющий собой единичное негативное изображение объекта, предмета, явления, полученное с помощью технических средств фотографии на негативной пленке после съемки и химико-фотографической обработки.

213. Позитив фотографическое изображение, световые тона которого соответствуют распределению яркостей объекта съемки.

214. Светофильтр конструкция, монтируемая на объективе или осветительных приборах для корректировки или уменьшения интенсивности света, проходящего через объектив, получения дополнительных фотографических эффектов.

215. Светочувствительный слой совокупность из одного или нескольких эмульсионных слоев, которые могут быть расположены на одной или на обеих сторонах подложки негатива или позитива.

216. Слайд фотодокумент в виде единичного позитивного изображения на прозрачном пленочном носителе, предназначенный для просматривания на просвет или проецирования на экран.

217. Тальботипия, калотипия способ получения негативного изображения на бумаге, пропитанной светочувствительным раствором, которое использовалось для изготовления позитивных бумажных отпечатков.

218. Целлулоид твердое и эластичное блестящее роговидное вещество, получаемое из целлюлозы и служащее для изготовления кинематографических лент, фотографических пластинок и т.д.

219. Фототархив, фотофонд физическое хранение фотодокументов, а также классификационное, тематическое объединение фотоизображений.

220. Фотохранилище физическое хранение фотодокументов.

221. Фотодокумент документ, содержащий информацию, зафиксированную на нем посредством фотографической техники.

222. Экспонирование воздействие света на светочувствительный материал в момент открытия затвор фотоаппарата. Этот же термин иногда используется в значении: «фотографировать что-либо, делать снимок».ч,

223. Научный руководитель: к.и.н. Ушаков Никита Вадимович1. Санкт-Петербург 2011206ъ11. № 107-12

224. Женщина племени ботокудо. Бразилия. 1840 гг. Автор Тъессон Э.

225. Женщины в традиционных костюмах. Ханты-Мансийский автономный округ, Цингалинский р-он. Ханты.1880 г. Собиратель: Поляков И.С.52. № 106-93

226. Поездка на поминки. Казахстан, Семипалатинская обл. Казахи. 1879. Собиратель: Поляков И.С.53. № 106-86

227. Семья киргизов в традиционных костюмах. Казахстан, Семипалатинская обл. Казахи. 1880 г. Собиратель: Поляков И.С.101. № И-1026-107

228. Трактор. Монголия. Монголы. Первая треть XX в.102. № И-2035-170

229. Машинный обмолот зерновых. Китай. Китайцы. 1950-е.103. №И-1122-37

230. Жена стахановца Устемирова работает на швейной машине. Казахстан. Казахи. Первая треть XX в.161. №7425-8 16.2. №7425-13

231. Мина-тапа. Рио-де-Жанейро. Собиратель Миклухо- Мужчина Конго. Рио-де Жанейро Собиратель Мик-Маклай H.H. лухо-Маклай H.H.

232. Торговка фруктами. Палестина, г. Вифлеем. Арабы. Конец XIX начало XX вв. Собиратель: Ост М.Ф.182. № 211-2Ь

233. Чистильщик курительных трубок. Япония. Японцы. Вторая половина XIX в. Собиратель: Шмидт Ф.Б.

234. См.: Emmons G.T. The Tlingit Indians. New-York, 489 p. P. 401.321. №И-1345-26322. №И-1345-25

235. Женщины за просеиванием зерна.

236. Карачай. Аул Архыз. 1935 г. Карачаевцы Собиратель:

237. Абрамович И. Е., Зиберт Э.В.

238. Женщины за просеиванием зерна.

239. Карачай. Аул Архыз. Карачаевцы 1935 г. Собиратель:

240. Абрамович И. Е., Зиберт Э.В.

241. Метиска в перьевом наряде. Первая четверть XX в. Перу. Собиратель: Гейман С. В.361. № 136-35

242. Текинцы Мервской экспедиции. Туркменистан, г. Туркменбаши. Туркмены. Поступила в 1883 г. Собиратель: Зейдлиц Н.К.

243. Прищепова В. А. Иллюстративные коллекции. С. 222-2241. С^"сно 5с*Га тцрь"мнл1. Сп* сн,*? С о 3 сн"оло.»

В последние годы все больший научный и практический интерес историков и архивистов вызывают фонды личного происхождения. Обращение к ним как к объектам архивного хранения и историческим источникам предоставляет исследователям разнообразные, порой уникальные сведения о различных областях знания. Среди документов этого рода особое место по праву принадлежит фотоколлекциям фотокорреспондентов и фотолюбителей. Их ценность для исторического исследования не вызывает сомнений, так как в этом случае возникает возможность расширения и углубления источниковой базы работ, посвященных разнообразной тематике второй половины XIX - XX веков, К числу тем, вызывающих особый интерес в данном аспекте следует отнести проблематику Второй мировой войны - одной из самых масштабных в мировой истории.

Исследования последних лет убедительно показывают, что фотодокументы вообще, а тем более относящиеся к личным фондам периода Второй мировой войны изучены крайне недостаточно. В отечественной и зарубежной исторической литературе и публицистике, посвященной отдельным периодам войны, этот вид источников используется в основном в качестве иллюстративного материала и практически не исследуется. Отметим также, что в качестве иллюстраций чаще всего историки используют наиболее известные фотоснимки, не уделяя достаточного внимания вопросам их критического анализа и прежде всего оригинальности и достоверности.

В связи с этим возникают определенные стереотипы в восприятии Второй мировой войны, основы которых зачастую заложены политической пропагандой государств-участников тех событий. Кроме того, в оценке войны в целом и отдельных ее периодов большую роль играют сложившиеся образы людей и событий этого времени, созданные в художественных произведениях. Воссоздание более адекватной картины войны требует привлечения новых источников, способных расширить наше представление в первую очередь о повседневной стороне войны. В последние годы интерес к источникам, в которых зафиксирована история повседневности, существенно повысился, а в Германии была сделана попытка определить историю повседневности, как своего рода новую исследовательскую программу.1 Сторонники истории повседневности в частности отмечают, что история должна начинаться снизу, с тех кто жил и страдал, кто назывался маленьким человеком. В центре внимания должны быть те, кто оказался жертвой модернизационных процессов, кому в них не нашлось места. Основой исторического труда, по их мнению, должно стать использование многозначных способов представления того, как отдельные индивиды и группы людей выражают свои интересы и вносят свой вклад в общую копилку человеческого опыта, постепенно трансформируя мир. История повседневности существенно раздвигает источниковедческую базу исследования за счет микроисторических подходов и синтеза работы с различными группами источников. Упор делается на изучение символов, способов поведения, привычек, знаков, ценностей и др. На этой основе, считают сторонники

1 О германской истории повседневности: Людтке А. История повседневности: ее достижения и перспективы в Германии// Социальная история. Ежегодник. 1998/1999. истории повседневности, можно соединить кратковременные и долговременные исторические циклы, оживить историю и сделать ее многокрасочной.1

Данной работе близки вышеизложенные подходы к изучению истории, однако рассматриваемые источники, созданные во время Второй мировой войны, трудно назвать повседневностью в полном понимании этого слова, поскольку очевидны отличия повседневности в мирной жизни и в период войны, которая сама по себе для простого человека является событием экстраординарным, существенно влияющим на обычный уклад жизни или изменяющим его кардинально.

В большей степени это исследование можно отнести к такой, довольно новой, отрасли исторической науки как военно-историческая антропология, возникшая на стыке истории, культурологии, социологии и психологии. Объектом её исследования является человек на войне. Одним из наиболее ярких отечественных представителей этого направления является Е.С. Сенявская 2, которая в своих книгах показывает духовно-психологический портрет фронтового поколения. Благодаря этим работам можно понять, что чувствовал человек, попавший на фронт, чем он руководствовался в своих действиях, какие факторы влияли на его поведение в боевой обстановке и в остальное время. Особое внимание в своих работах Е.С. Сенявская уделила изучению влияния роли официальной идеологии для формирования эмоционального

1 Источниковедение новейшей истории России: теория, методология и практика. М., 2004. С.46-50.

2 Сенявская Е.С. 1941-1945. Фронтовое поколение. Историко-психологическое исследование. М., 1995; Она же. Человек на войне. Историко-психологические очерки. М., 1997; Она же. Психология войны в XX веке. Исторический опыт России. М., 1999; Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. М., 2002. настроения и психологического состояния солдат, в том числе и таким ситуациям, когда в военное время солдаты сталкивались с реальностью, противоречившей официальной идеологии, или подвергались опасности, которая оказывалась сильнее сформированных пропагандой установок. Кроме того, в данных работах найдены общие черты между участниками Русско-японской, Первой и Второй мировых войн и войной в Афганистане, что явилось крайне интересным и результативным шагом. Применение компаративного подхода в таком аспекте также демонстрирует наличие скрытых психологических, социальных и культурных механизмов в формировании мировоззрения и моделей поведения людей и, в значительной степени, переключает внимание историков с обсуждения достоинств и недостатков отдельных исторических личностей на изучение этих механизмов. Однако, эти исследователи в основном использовали традиционные источники, а в данной работе основными являются фотодокументы личного происхождения, созданные непосредственными участниками событий. При съемке различного рода событий их авторы реже прибегали к сложным постановочным решениям, делая больший акцент на фиксации визуально-антропологической стороны жизненных явлений. Отметим также, что данные источники ценны тем, что они менее политизированы, чем снимки фотокорреспондентов официальных печатных органов.

Особо важным историческим источником для целей данного исследования являются фотокадры, созданные людьми, воевавшими на стороне противника, хотя основная масса этих фотодокументов или безвозвратно утрачена, или преднамеренно уничтожена. Изучая такого рода документы, исследователь получает возможность расширить источниковедческий кругозор за счет новых сведений, сконцентрированных в изобразительных документах. Именно эти сведения, полученные в образной форме, могут внести определенные, а в ряде случаев существенные коррективы в стереотипы, сложившиеся в сознании большинства современных людей. Более того, использование в трудах историков достоверной фотоинформации позволит наглядно представить, как автор снимков воспринимал то или иное событие и пытался средствами фотодокументирования отразить свое отношение к нему, по существу создавая документ как носитель персональной идентичности. Все это, в целом, имеет важное познавательное и эстетическое значение для человека, изучающего определенный исторический период, поскольку только так может сформироваться у исследователя наиболее полная картина изучаемого события.

В целом, разработка данной темы в историко-архивоведческом аспекте с использованием приемов и методов источниковедения представляется чрезвычайно актуальной. Именно такой подход открывает широкие и далеко идущие перспективы изучения теории и методики научного использования аудиовизуальных источников в исторических и других исследованиях. Кроме того, он предполагает всестороннее исследование проблемы классификации фотодокументов личного происхождения и разработку методики их использования в качестве полноценного источника по истории Второй мировой войны.

Несмотря на то, что в данной области архивоведения и источниковедения фотодокументов сделано многое, современный научный уровень этих исследований пока недостаточно высок. Анализ накопленного опыта говорит о том, что в наши дни специалисты, занимающиеся фотодокументами, находятся на первоначальном этапе освоения познавательных и информационных возможностей этих источников. Не случайно поэтому до сих пор крайне мало самостоятельных и оригинальных исследований по данной проблематике, хотя изобразительные источники, в том числе и фотодокументы, уже давно стали объектом пристального внимания общественности.

Таким образом, актуальность разработки темы настоящего диссертационного исследования обусловила:

Необходимость переосмысления событий Второй мировой войны с учетом обновления источниковой базы и современной интерпретации имеющихся в распоряжении исследователя исторических источников по теме;

Решение морально-этических вопросов, связанных с функционированием и адаптацией исторической памяти в современном обществе; целесообразность оценки состава и содержания фотодокументов по указанной тематике с точки зрения их происхождения, полноты и достоверности исследуемой фотоколлекции.

Фотодокументы личного происхождения по истории Второй мировой войны до сих пор не являлись предметом специального изучения. Об этом красноречиво свидетельствует анализ историографии проблемы. Трудность проведения исследования фотографий личного происхождения заключается в том, что фотодокументы как объекты архивного хранения и исторические источники относятся к одним из наименее изученных, хотя со времени первых профессиональных исследователей и специалистов, указавших на их важность и ценность, как свидетельств истории, прошло уже более полутора веков. 1

Большой вклад в изучение данной проблематики в первой половине XX века внесли теоретики и практики в области истории и прикладной фотографии. Благодаря трудам Г.М. Болтянского были сохранены и описаны фотодокументы периода революции 1917 года.2 Им же был подготовлен первый в стране очерк по истории фотографии.3 Серьезного внимания требуют многочисленные публикации A.M. Донде. В одной из них он справедливо указал на важность рассмотрения фотографии в трех аспектах - регистрирующем, исследующем и художественном, предоставив этим возможность для широкого использования фотографии в научно-просветительских целях и в качестве произведения искусства. 4

Наиболее значимыми исследованиями в области исторического источниковедения являются труды М.А. Варшавчика,5 В.В. Кабанова,6 И.Д. Ковальченко,7

Греков А. Живописец без кисти и красок, снимающий всякие изображения, портреты, ландшафты и прочее в настоящем их цвете и со всеми оттенками в несколько минут. Изд. Н. Степанова. 1841; Стасов В.В. Фотография и гравюра// Русский вестник. М., 1856.Т.6. Кн.1-2; Мин А.Д. Проекции живых фотографий// Фуртье Г. Волшебный фонарь (проекционный аппарат). Туманные картины и научная проекция. Практическое руководство. Спб., 1897. Сс.129-135; Матушевский Б. Живая фотография. Чем она является и чем она должна стать. Париж, 1898: РГАЛИ РФ. Ф.2057. Оп.1. Д.55. Лл. 47-48; Тюрин Вл. Живая фотография. Спб., 1898: Виноградов 3.3. Об учреждении музея фотографических снимков по разным отделам науки и искусства// Вестник фотографии. 1908. №1. Сс.31-33.

Болтянский Г.М. Фотография в эпоху революции// Советское фото. 1926. №З.Сс.72-73; Он же. Фотографическая жизнь в советский период// Советское фото. 1926. №6.Сс.163-164.

3 Он же. Очерки по истории фотографии в СССР. М., 1939.

4 Донде А.М. Техника на службе духовных интересов человечества. М, 1924.

5 Варшавчик М.А. Историко-партийное источниковедение: Теория. Методология. Методика. М., 1984.

6 Кабанов В.В. Источниковедение. М., 1998.

7 Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987.

О.М. Медушевской,1 Л.Н. Пушкарёва,2 М.Н. Тихомирова,3 М.Н. Черноморского 4 и С.О. Шмидта 5. Большинство из этих авторов не останавливается подробно на приёмах и методах источниковедческого анализа фотодокументов, но те общие наблюдения о познавательной ценности и специфике аудиовизуальных документов, которые имеются в их работах, не утратили своего значения в наши дни.

Среди публикаций по архивоведению и источниковедению аудиовизуальных документов наиболее полезными для целей нашего исследования являются труды Е.М. Евграфова6, B.C. Листова 7, В.М. Магидова 8 и A.M. Рошаля 9.

Изданные в разные годы работы

A.M. Рошаля объединены одной проблематикой. В них исследователя волнует вопрос о роли и месте автора в фотографии и хроникально-документальном кино, о неоднозначности фактов окружающей нас действительности и о принципиальной невозможности создать как абсолютно

1 Медушевская О.М. Современное зарубежное источниковедение. М.,1983; Она же. Источниковедение: история, теория и метод. М., 1996; и др.

2 Пушкарёв J1.H. Классификация русских письменных источников по отечественной истории. М., 1975.

3 Тихомиров М.Н. Источниковедение истории СССР. Учебное пособие. М., 1962.

4 Черноморский М.Н. Источниковедение истории СССР, Советский период. М., 1966.

5 Шмидт С.О. Вопросы преподавания источниковедения // Новая и новейшая история. 1962. № 4; Он же. Современные проблемы источниковедения // Источниковедение. Теоретические и методические проблемы. М., 1969; и др.

6 Евграфов Е. М. Кинофотодокументы как исторический источник. М., 1973.

7 Листов В. С. Приёмы источниковедческого анализа киноскриптов документального кино периода Октябрьской революции и Гражданской войны // Труды МГИАИ. Т.24. М., 1966; Он же. История смотрит в объектив. М, 1974; Он же. Россия. Революция. Кинематограф. М., 1995; и ДР

Мащдов В. М. Зримая память истории. М., 1984; Он же. Кинофотофонодокументы как объект источниковедения (историография вопроса)//Сов. архивы. 1991. №4, 5; Он же. Кинофотофонодокументы как-исторический источник // Отечественная история. 1992. №5; Он же. О проблемах взаимосвязи архивоведения и источниковедения аудиовизуальных документов// Ист. записки. 1995. №1(119); и др.

9 Рошаль J1.M. Некоторые вопросы источниковедческого анализа кинодокументов/ЛГруды МГИАИ. Т. 17. М., 1963; Он же. Мир и игра. М., 1973; Он же. За кадрами правды. М., 1986; Он же. Эффект скрытого изображения. Факт и автор в неигровом кино. М., 2001; Он же. Начало всех начал. Факт на экране и киномысль «Серебряного века». М., 2002. объективный и непредвзятый, так и полностью тенденциозный документ. A.M. Рошаль приходит к выводу о том, что каждый факт содержит в себе множество разных граней. Стремясь заснять лишь одну, самую злободневную из них, оператор неизбежно фиксирует на плёнке и все остальные, включая те, на которые он и сам не обратил внимания. Поэтому, каждое следующее поколение зрителей находит для себя так много нового в старых кинофотокадрах.

Особый интерес для исследователей данной проблематики представляют работы B.C. Листова. Они посвящены изучению хроникальных съемок периода Октябрьской революции 1917 года и первых лет Советской власти. Им впервые было дано теоретическое осмысление значения этих документов для истории, и начата разработка методики научной работы с ними. Автор на конкретных примерах показывает, как, привлекая мемуары, архивные документы, материалы периодической печати и другие источники можно атрибутировать изобразительный документ, установить его подлинность и достоверность. B.C. Листов вводит в научный оборот понятие «киноскрипт» и разрабатывает приёмы работы с ним.

В трудах В.М. Магидова кинофотофонодокументы рассматриваются на стыке архивоведения и источниковедения. В этой связи представляется перспективным замысел автора определить самостоятельное значение аудиовизуальных документов среди других исторических источников и разработать приёмы и методы их использования в трудах историков. Большое внимание в его публикациях уделено проблемам взаимосвязи архивоведения и источниковедения аудиовизуальных документов, комплектования отечественных архивов кинофотофонодокументами, вопросам их классификации, экспертизы ценности, обеспечения сохранности, разработке приёмов и методов научного и практического использования этих источников.1

Единственным специальным исследованием, затрагивающим вопросы источниковедческого и архивоведческого изучения кинофотодокументов периода Великой Отечественной войны является работа Е.М. Евграфова, посвященная кинофотодокументам об обороне Москвы. В ней даются полезные рекомендации по выявлению и отбору источников данного вида; автор на отдельных примерах показывает необходимость их критического анализа с точки зрения происхождения и содержания.

Указанные авторы фактически разработали и первыми применили на практике принципы и методы историко-архивоведческого и источниковедческого анализа фотокинодокументов, наглядно продемонстрировав их познавательные возможности. Между тем, эти документы периода Второй мировой войны не были подвергнуты ими специальному изучению с использованием достаточно представительной источниковой базы.

В числе значимых зарубежных работ в данной области следует отметить исследования научного руководителя Высшей школы общественных наук (Франция) М. Ферро.2 В центре его внимания находятся вопросы специфики отражения действительности в аудиовизуальных документах. Относительно тематики нашего исследования данная работа может

1 Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания. М.,2005.

2 Ферро М. Кино и история // Вопросы истории. 1993. № 2. С. 47-58. рассматриваться преимущественно лишь в методологическом аспекте.

На сегодняшний день практически отсутствуют в отечественной и зарубежной историографии труды, посвящённые вопросам архивоведческого и источниковедческого анализа кинофотодокументов о Второй мировой войне. Публикации по данной проблематике в основном носят общий характер и лишь в отдельных случаях нацелены на разработку методики анализа кинофотодокументов как объектов архивного хранения и исторических источников.

Изучение фотодокументов по теме данной диссертации не представляется возможным без использования традиционных письменных источников и прежде всего основанного на них историографического наследия Второй мировой войны. За годы, прошедшие после окончания Второй мировой войны, отечественные и зарубежные историки создали её обширную историографию. Уже во время войны и в первое послевоенное десятилетие были предприняты исследования важнейших военных событий и составлены описания некоторых из них. Однако в то время основные документы и материалы ещё не успели отложиться в архивах. Поэтому, в основу советской историографии о войне легли взгляды первых лиц государства и военноначальников, отражённые в их речах, докладах и распоряжениях, статьях, а также в других материалах периодической печати.1 Характерное отличие этих исторических источников заключалось в том, что они не просто отражали, а по существу оценивали и истолковывали

Сталин И. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1947; Булганин Н.А. Тридцать лет Советских Вооружённых Сил. М., 1948; Ворошилов К. Е. Сталин и Вооружённые Силы СССР. М., 1950; и др. события войны. Тем не менее, именно они стали основой концепции истории Второй мировой войны и Великой Отечественной войны, как ее составной части, которая господствовала в отечественной историографии в течение продолжительного времени.

В работах, созданных в середине 1940-х - начале 1950-х годов прошлого века внимание было сосредоточено на вопросах определения причин войны, её характера, процессу вступления страны в войну. По сложившемуся в данных исследованиях мнению, Советский Союз был втянут в неё против своей воли и не нёс никакой ответственности за развязывание кровопролития. Соответственно, этим же обосновывались причины поражений Красной Армии в начале войны. Говорилось о внезапности и вероломстве нападения, а также о численном превосходство германской армии в живой силе и технике.

Любые попытки возложить хотя бы часть ответственности за начало Второй мировой войны на СССР, предпринимавшиеся в условиях холодной войны в США и Западной Европе, советской историографией категорически пресекались.1 Советским информационным бюро при Совете Министров СССР в этом же году была издана работа, где представлялись факты, говорившие о миролюбивом советском внешнеполитическом курсе в тот период. В зарубежном сборнике были опубликованы документы внешнеполитических ведомств Германии Великобритании и Франции.2

Nazi-Soviet Relations, 1939-1941. Documents from the Archives of The German Foreign Office, Department of State, 1948.

2 Фальсификаторы истории: Историческая справка. М., 1948.

Еще одним примером пропагандистского подхода к истории войны может служить работа Е. Борисова, изданная в 1941 году.1 В этой книге мало фактологии, анализа и обобщения, в основном материал сведен к призывам и лозунгам. Однако, это не снижает её значения как своеобразного документа эпохи; эти черты также можно назвать типичными для работ, созданных в тот период.

Подытоживая сказанное можно констатировать, что в течение первого послевоенного десятилетия, в советской историографии была сформирована официальная концепция истории прошедшей войны. Победа Советского Союза в рамках этой концепции, представлялась как закономерный триумф всей социалистической системы, советской военной науки, Коммунистической партии и лично И.В. Сталина. Его ключевая роль в организации разгрома немецко-фашистских войск особо подчёркивалась советскими историками в это период. 2

Данная концепция ограничивала попытки всестороннего критического исследования как войны в целом, так и отдельных её этапов. Работы, не ей соответствующие, могли получить ярлык «буржуазной фальсификации», а их авторы могли быть зачисленными в ряды «космополитов» и «врагов народа».

Особо следует отметить два фундаментальных исследования, вышедших после XX съезда КПСС, которые были подготовлены отделом истории Великой Отечественной войны

1 Борисов Е. Крушение германского плана победы. Челябинск, 1941.

2 Иосиф Виссарионович Сталин: Краткая биография. М., 1948. Сс. 225, 231-232; В.М. Молотов. 28-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1945. С.19.; И. Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1947. Сс. 119,158-159.

Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.1 Данные работы содержат достаточно полную хронику важнейших событий войны, как на фронте, так и в тылу, подчёркивается героизм и мужество советского народа, а также говорится о важной роли партии и проводимой ей политики.

XX съезд партии дал толчок для очередного перекоса в изучении и интерпретации событий войны. Вторая половина 1950-х - начало 1960-х годов в советской историографии характеризуется тем, что место «вождя» заняла Коммунистическая партия, которая, по словам нового поколения исследователей, выступила в годы суровых испытаний руководящей и направляющей силой советского общества. В этот период появилось много специальных исследований, посвященных деятельности ВКП(б) в годы войны2, где большое внимание было уделено изучению проблем подготовки страны и армии к отражению вражеской агрессии. Однако, отечественными исследователями в начале 1960-х годов были сделаны попытки проанализировать отдельные просчёты советского руководства. В основном это коснулось роли И.В. Сталина и его ближайших соратников. Критике была подвергнута некомпетентность главы государства в военных вопросах и политика массовых репрессий. Так, В.А. Анфилов указывает в своей работе3 на причины серьезных поражений Красной Армии в приграничных сражениях в

1 История Великой Отечественной войны Советского Союза: 1941-1945. М., 1960-1965. Т. 1-6; Великая Отечественная война Советского Союза: 1941-1945: Краткая история. М., 1965.

2 КПСС - вдохновитель и организатор побед советского народа и его Вооружённых Сил в Великой Отечественной войне. М., 1957; Комков Г.Д. Идейно-политическая работа КПСС в 1941-1945 гг. М., 1965; Шляпин И.М., Шварёв М.А., Фомиченко И.Я. Коммунистическая партия в период Великой Отечественной войны. М., 1958; и др.

3 Анфилов В.А. Начало Великой Отечественной войны (22 июня - середина июля 1941 г.). М., 1962. начале войны. Для данного исследования в основном были использованы открытые документы, материалы периодической печати и мемуары. Также стоит обратить внимание на работу A.M. Некрича 1, в которой автор сосредоточил внимание на анализе внешней политики СССР, советско-германских отношений в предвоенные годы и подготовки Советского Союза к войне. Особое внимание было уделено разоблачению последствий репрессий, и как эти последствия отразились на обороноспособности страны. 2

Отдельно хотелось бы отметить переведенный с немецкого сборник статей под редакцией генерал-майора И.Н. Соболева «Итоги Второй мировой войны»3, изданный в 1957 году, в котором опубликованы работы группы немецких военных специалистов, попытавшихся обобщить опыт накопленный во время войны 1939 - 1945 годов. Наиболее полезными для проводимого исследования стали статьи В. Пихта «Немецкий солдат», генерал-полковника в отставке Г. Гудериана «Опыт войны с Россией», генерал-полковника в отставке Л. Рендулич «Партизанская война», профессора К.Г. Пфеффера «Немцы и другие народы во второй мировой войне».

Подводя итог рассматриваемому периоду, можно сказать, что за десять неполных лет хрущёвской «оттепели», советской историографией Второй мировой войны был накоплен большой объём фактического материала, затронуты многие, не рассматривавшиеся ранее, вопросы предвоенной внешней и внутренней политики, стратегии и тактики ведения боевых действий.

2 Кулиш В.М. Советская историография Великой Отечественной войны // Советская историография. М., 1996.

3 Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. М., 1957.

Изменения в политической сфере отразились на исторической науке в целом и истории Второй мировой войны в частности. Их результатом стал пересмотр отношения к культу личности И.В. Сталина, произошедший во второй половине 1960-х годов. Репрессии и крупные стратегические просчёты советского руководства стали описываться более мягко и объяснялись объективными факторами, а также неблагоприятной обстановкой. 1

В 1970 вышла в свет книга «Великая Отечественная война Советского Союза. 1941-1945. Краткая история.» под редакцией П.Н. Поспелова.2 В данной работе присутствует тезис о том, что основное преимущество Вермахта заключалось в заранее поведенной мобилизации и развёртывании в боевые порядки. В то время как части РККА были укомплектованы в соответствии со штатами мирного времени.

Анализируя информацию, полученную из литературы данного периода, можно утверждать, что в советской историографии оставались такие лакуны, как политическая обстановка в мире на кануне войны, система военного управления страной, оценка последствий войны.

В 1970-х - 1980-х годах исследователями продолжали разрабатываться те направления концепции истории Второй мировой войны, которые были заложены ещё в 1940-х годах. Наиболее представительное издание, где можно проследить эту

История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1972; Хвостов В., Грылёв А. Накануне Великой Отечественной войны // Коммунист. 1968. №12; Овсяный И.Д. Тайна, в которой война рождалась (как империалисты подготовили и развязали вторую мировую войну). М., 1971; СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны (сентябрь 1938 - август 1939). Документы и материалы. М., 1971.

2 Великая Отечественная война Советского Союза. 1941-1945. Краткая история. М., 1970. С.45. тенденцию, является «История второй мировой войны».1 Хотелось бы отметить богатый фактический и иллюстративный материал, использованной в этой работе, подготовка которой началась в 1965 году.

Перестройка», начавшаяся в СССР в середине 1980-х годов, вернула исследователей к тем идеям, которые появились во время «оттепели» и предоставила новые возможности для изучения, анализа и переосмысления многих страниц отечественной истории советского периода и особенно Второй мировой войны, являвшейся одной из наиболее героизированных и мифологизированных страниц в истории страны. На первый план в республиках вышли силы, ратующие за национальное самоопределение и независимость от России, что вызвало большой интерес к истории предвоенной внешней политики СССР и, особенно, к вопросам советско-германских отношений.2

Период конца 1980-х - начала 1990-х годов характеризуется тем, что появилось большое количество работ, содержащих серьезные обобщения и научный анализ событий и фактов истории Второй мировой войны. Существенно повлияло на увеличение количества публикаций, отсутствие контроля за историографией со стороны государства, возможность обращаться к любым темам и доступ к ранее закрытым архивам.

Среди наиболее заметных работ рассматриваемого период можно отметить четырёхтомник3, подготовленный Институтом

1 История Второй мировой войны. Т. 1-12. М., 1973-1982.

2 Историки отвечают на вопросы. М., 1990. Вып. 2; История и сталинизм. М., 1991; Розанов Г.Л. Сталин-Гитлер. М., 1991: Самсонов A.M. Вторая мировая война. 1939-1945. Очерк важнейших событий. М., 1990; и др.

3 Великая Отечественная война. 1941-1945. Т. 1-4. М., 1998-1999. военной истории Министерства обороны Российской Федерации и Отделением истории Российской академии наук, в котором довольно полно отражены события, разворачивавшиеся на фронтах и в тылу, показана роль союзников в разгроме Германии. Особенно хотелось бы отметить беспристрастный подход исследователей, при рассмотрении итогов войны. Стоит обратить внимание на ряд работ, подготовленных М.И. Мельтюховым1, в которых автор, обобщил и систематизировал, материал о предвоенных отношениях Советского Союза со странами Европы, а также по вопросу подготовки СССР к войне. В этих исследованиях, предпринята попытка определить приоритеты советского руководства накануне войны, установить сильные и слабые стороны РККА и её противников, а также выявить общие черты во внешней политике Великобритании, Германии и СССР. Такой подход даёт возможность получить более целостное представление о событиях конца 1930-х -начала 1940-х годов, которые создали предпосылки к началу Второй мировой войны.

В контексте отечественной историографии по теме целесообразно рассматривать зарубежную историографию Второй мировой войны. Большое внимание этой войне уделяется в общеисторических исследованиях, посвященных данному периоду.2 Хотя, учитывая задачи, стоявшие перед их авторами, не следует ожидать от данных работ детального

1 Мельтюхов М.И. 22 июня 1941 г.: цифры свидетельствуют // История СССР. 1991. №3; Он же. Идеологические документы мая - июня 1941 года о начале второй мировой войны// Отечественная история. 1995. №2; Он же. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-41 (Документы, факты, суждения). М., 2000; и др.

2 Лиддел-Гарт Б.Х. Стратегия непрямых действий. М., 1957; Он же. Вторая мировая война. М., 1976; Типпельскирх К. История второй мировой войны. М., 1956; Фуллер Дж. Вторая мировая война. 1939-1945. М., 1956; Grenville J.A.S. A world history of the twentieth century. Vol. 1-2. New Jersey., 1980. освещения военных событий, в основном, внимание в них сосредоточено на вопросах международной политики.

Заслуживают внимания две работы, показывающие разный подход к Второй мировой войне. Первое исследование проведено английским историком А. Тейлором. 1 Сравнивая Первую и Вторую мировые войны автор говорит о них, как о феномене XX века. Он приходит к выводам, что перед войной СССР стремился создать систему коллективной безопасности в Европе и одновременно старался дестабилизировать обстановку на Западе, возлагает основную вину за срыв англо-франко-советских переговоров в августе 1939 года на Великобританию и полагает, что подписание советско-германского пакта было вызвано объективной необходимостью.

Другой работой, заслуживающей внимания является исследование западногерманского учёного Г.-А. Якобсена2, в которой представлен обзор военных событий, происходивших на всех фронтах с 1939 по 1945 год, которая также была опубликована у нас в 1995 году. Большая часть этого исследования посвящена роли и судьбе Германии во Второй мировой войне. При решении вопроса о выявлении виновной за разжигании войны стороны, автор склоняется к теории «разделённой ответственности», в соответствии с которой все участники войны втянулись в конфликт, считая, что они должны защищаться от нападения извне.

Из работ, посвященных непосредственно войне между Германией и Советским Союзом можно отметить монографию

1 Тейлор А. Вторая мировая война // Вторая мировая война: два взгляда. М., 1995.

2 Якобсен Г.-А. 1939-1945. Вторая мировая война // Вторая мировая война: два взгляда. М, 1995.

А. Верта. 1 В качестве материала для этой книги автор часто использовал свои записи, которые сделал в качестве военного корреспондента, работающего по заданию английских изданий в СССР во время войны. Фактологию А. Верт излагает, основываясь на опубликованных в Советском Союзе источниках. Данная работа позволяет взглянуть на факты, события, явления под другим углом, с точки зрения иностранца.

Обобщая вышеизложенное, можно сказать, что зарубежная историография Второй мировой войны достаточно разнообразна, однако серьезные исторические исследования появляются довольно редко. В свое время иностранным авторам удалось создать работы, в большей степени, избавленные от идеологического давления и устоявшихся, в то время, стереотипов.2 В тоже время, многие исследования довольно односторонне и упрощенно трактуют события Второй мировой войны. Так, из одной книги в другую переходит мнение, что основным и решающим фактором, спутавшим планы молниеносной войны на Востоке, стали климатические условия.

К общим недостаткам зарубежных и отечественных исследований, посвященных Второй мировой войне можно отнести отсутствие интереса к историческим источникам, что возможно, является результатом нежелания или неспособности достигнуть наиболее полного представления о корпусе исторических источников по исследуемой проблеме, а это в свою очередь, выражается в шаблонности, предвзятости и низком уровне работ, в целом. Особенно необходимо обратить внимание на неполноту использованных источников в изучении событий

1 Верт А. Россия в войне 1941-1945. М., 2001.

2 Gallagher М.Р. The Soviet Histoiy of World War П. Myths, Memories and Realities. N.Y., 1963.

Второй мировой войны на уровне истории повседневности или микроистории, которая является неотъемлемой частью всех исторических процессов. В частности, это выражается в том, что авторы таких работ опираются, в основном, только письменные источники и практически не обращаются к фотодокументам.

Проведённый анализ отечественной и зарубежной литературы свидетельствует о том, что, несмотря на разнообразие гипотез и подходов, история Второй мировой войны остаётся недостаточно изученной как в отечественной, так и в зарубежной историографии. Кроме того, все известные нам работы по данной проблематике базируются либо исключительно на письменных источниках, либо используют другие виды источников, включая кинофотодокументы, только в качестве иллюстративного материала.

Отдельно необходимо отметить тот факт, что специальных опубликованных работ, посвященных архивоведению и источниковедению фотодокументов по теме данной работы не выявлено.

Исходя из актуальности исследуемой проблематики и её недостаточной изученности целью данной работы является анализ фотодокументов личного происхождения по истории Второй мировой войны на примере документов архивного уголовного дела, хранящегося в Центральном архиве ФСБ России, причем особое внимание уделено изучению их специфики как объектов архивного хранения и исторических источников. Центральным для настоящего исследования можно считать вопрос относящийся к оценке возможности использования фотодокументов в качестве самостоятельных источников в комплексе с текстовыми документами по теме.

Для реализации указанной цели, необходимо решить несколько взаимосвязанных задач. К основным из них относятся:

Всестороннее изучение письменных источников и литературы, раскрывающих условия и обстановку, в которых происходил процесс фотодокументирования; определение состава и содержания комплекса исследуемых документов по интересующей нас теме;

Классификация, систематизация и описание исследуемых фотодокументов; проведение историко-архивоведческого и источниковедческого анализа фотодокументов с точки зрения их происхождения, содержания, достоверности и внешних особенностей; интерпретация различных сторон исторической реальности, нашедшей отражение в фотодокументах;

Выявление основных социальных, политических, военных и культурных явлений и тенденций, которые нашли отражение в фотодокументах.

Хронологическими рамками данной работы является ноябрь 1940 г. - март 1943 г. Это обусловлено, тем, что подавляющая часть выявленных по теме исследования фотодокументов личного происхождения созданы в этот период. Съемки велись автором коллекции на территории Германии, Польши и СССР во время передислокации войск, боевых действий, карательных операций.

Объектом нашего исследования являются фото и письменные документы личного происхождения Архивного фонда Российской Федерации по истории Второй мировой войны, отложившиеся на хранение в ведомственном архиве, рассматриваемые нами в рамках истории этой войны в целом. Предмет исследования был определен широким крутом проблем историко-архивоведческого плана, затронутых в данной работе. Во главу угла ставится комплексное рассмотрение фотодокументов с компаративистских позиций с учётом достижений различных научных дисциплин и направлений, в том числе и их изучения в качестве объекта архивного хранения, исторического источника, продукта культуры и средства пропаганды.

Проблематика диссертационной работы потребовала обращения к достаточно широкой и репрезентативной источниковой базе. Поиск и выявление проводились в четырех государственных архивах (Российский государственный архив кинофотодокументов, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный архив социально-политической истории, Российский государственный военный архив) и двух ведомственных (Центральный архив Министерства обороны России и Центральный архив ФСБ России).

В числе неопубликованных источников выделяется комплекс документов архивного уголовного дела немецкого военного преступника Герхарда Марквардта, хранящегося в Центральном архиве ФСБ России. Этот комплекс можно назвать поистине уникальным, так как в других архивах подобных документов до сих пор выявлено не было. В ходе исследования было проанализировано свыше тысячи фотодокументов, впервые введено в научный оборот около девятисот. В состав указанного архивного уголовного дела входят фотоснимки, сделанные Г. Марквардтом в период его службы в немецкой армии во время Второй мировой войны. Постоянно документируя события, непосредственным участником которых он был, Г. Марквардт впоследствии сохранил созданную им коллекцию. В ходе следствия и судебного процесса над ним факты, запечатленные в этих фотодокументах, явились основными доказательствами его преступной деятельности.

Уголовные дела этой категории заводились на нацистских военных преступников, осужденных советскими судебными органами на территории Германии в 1945 - 1953 годах, рассматривалась военно-полевыми судами и военными трибуналами по месту дислокации органов, проводивших аресты и предварительное расследование.1 Ко многим делам, в том числе и к делу Г. Марквардта, в качестве вещественных доказательств приобщено большое количество личных документов (преимущественно разного рода удостоверения и др.).

Отдельную группу составляют фотоснимки (более двухсот единиц хранения), близкие по тематике фотографиям, приобщенным к делу Г. Марквардта, выявленные в Российском государственном архиве кинофотодокументов и Государственном архиве Российской Федерации.

Основными письменными источниками, использованными при написании данной работы, стали материалы архивного уголовного дела и дневник Г. Марквардта. Последний

1 Христофоров B.C. Материалы Центрального архива ФСБ России периода Великой Отечественной войны//Вестник архивиста. 2005 г., № 3 (87).С.48. рассматривался автором в подлиннике на языке оригинала. Личные документы Г. Марквардта, приобщенные к делу, помогли восстановить отдельные факты биографии автора исследуемых фотодокументов. Они были использованы при установлении времени создания отдельных снимков. Кроме того, для проведения сравнительном анализа следует обратить внимание на два аналогичных дневника. Первый принадлежит солдату пехоты Вермахта Гельмут Пабсту 1 (он был опубликован в России в 2005 году), а второй, немецкому унтер-офицеру 227-го артиллерийского полка 227-й пехотной дивизии Вольфгангу Буфу. Этот дневник размещен на Интернет-сайте Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда» под названием "Две войны Вольфганга Буффа. Военные дневники немецкого унтер-офицера".2

Для определения роли и места фотодокументов как исторических источников ретроспективной информации в современном обществе были привлечены законодательные акты, непосредственно относящиеся к исследуемой тематике (Федеральный закон «Об архивном деле в Российской Федерации» от 22 октября 2004 года № 125-ФЗ и Закон РФ "О средствах массовой информации" от 27.12.1991 N 2124-1).

1 Пабст Гельмут. Дневник немецкого солдата. Военные будни на Восточном фронте.

1941-1943. М., 2005. 2 http://www.blockade.ru

3 Великая Отечественная война в фотографиях и фотодокументах. М., 1979.

4 Великая Отечественная. Фотоальбом. М., 1984.

Документы и свидетельства»1. Целесообразность проведения сравнительного анализа содержания аналогичных по темам фотодокументов вызвал необходимость обращения к немецким публикациям («Der Ruslandkrieg Fotografiert von Soldaten», ФРГ, 1967 г., П. Карель «Восточный фронт»). 2

Существенную помощь в работе с фотодокументами оказали и другие опубликованные источники: материалы периодической печати (газеты «Правда», «Известия», «Красная Звезда» за 1940-1943 гг.), мемуары советских и немецких военачальников (Г.К. Жукова, К.К. Рокоссовского, И.Х. Баграмяна, Ф. Галдера, Г. Гудериана, Э. Манштейна и др.), информационно-справочная литература.

Для целей проведения архивного поиска, систематизации и классификации документов и их оценки важное значение имеют такие методические разработки как «Основные положения отбора на государственное хранение кинофотодокументов»3, «Основные правила работы государственных архивов с кинофотодокументами»4, «Основные правила работы государственных архивов Российской Федерации»5.

Подводя итог рассмотрения источниковой базы отметим, что совокупность исследуемых источников поливидового характера и назначения предоставила уникальную возможность узнать видение событий Второй мировой войны немецким военнослужащим. Это редкий случай, когда такого рода

1 Кино на войне. Документы и свидетельства. М., 2005.

2 Карель П. Восточный фронт.М., 2003.

3 Основные положения отбора на государственное хранение кинофотодокументов. М.,1980.

4 Основные правила работы государственных архивов с кинофотодокументами. М., 1980.

5 Основные правила работы государственных архивов Российской Федерации. М., 2002. изобразительная информация дошла до нас с оригинальными авторскими комментариями, сделанными в тот же период. Гармоничное сочетание изобразительных и письменных источников позволило показать в работе историю человека-участника войны в тех планах и ракурсах, какой он видел её сам. Фактически, все сведения в совокупности, которые можно получить из этих источников, представляют большую познавательную ценность, поскольку доносят до нас, помимо реальных исторических фактов, еще и образ «живого» человека того времени. Перспективность такого подхода подтверждается высказыванием С.О. Шмидта о необходимости совмещения информации из письменных и аудиовизуальных источников. 1

Выбор методов исследования определяется необходимостью и возможностью решить поставленные задачи. Основным в данной работе стал сравнительно-исторический метод, в соответствии с которым объект и предмет исследования рассматриваются в развитии и в контексте истории на определённом отрезке времени. Критический анализ комплекса исследуемых источников поливидового характера и назначения способствовал их всесторонней оценке. В результате применения системного подхода, изучаемая проблематика рассматривалась как целостный комплекс явлений, анализа фактов в их совокупности и взаимосвязи. Материалы исследования представлены в хронологической и проблемно-систематической последовательности. Важно, что в качестве социокультурной конструкции нами рассматривается не только фотодокументы личного происхождения, но и такие концепты,

1 Шмидт С.О. Семинар «Аудиовизуальные архивы и гуманитарное знание» (Москва, 23-25 апреля 2002 г.). Фрагменты выступлений и дискуссии// Аудиовизуальные архивы на рубеже XX - XXI веков (отечественный опыт). М., 2003.С.159. как «реальность», «повседневность», индивидуальный и коллективный «символический универсум». Значительное влияние на работу оказали новые методы интерпретации визуальных документов, разработанные В. Беньямином, Р. Бартом и У. Эко.

Отдельно необходимо отметить исследование В.В. Нурковой1 в котором проведен междисциплинарный анализ феномена фотографии как фактора преобразования социальной реальности и внутреннего мира человека. Приведенная в ее исследовании система функционирования фотографии в целом соответствуют авторской концепции диссертационной работы. В этой связи особого внимания заслуживают отдельные исследовательские культурно-исторические приемы анализа содержания фотодокументов, изучения вопросов их происхождения и направленности.

Новизна данного исследования состоит в том, что в нем впервые в отечественной историографии предпринимается попытка рассмотреть фотодокументы личного происхождения по истории Второй мировой войны на междисциплинарном уровне с использованием приемов и методов различных гуманитарных наук и научных дисциплин (история, архивоведение, источниковедение, документоведение, культурология, искусствознание, и др.). Фотодокументы личного происхождения рассматриваются в неразрывной связи с текстовыми документами, имеющими к тематике исследования непосредственное отношение, при этом изобразительные источники впервые используются в качестве одних из основных. Таким образом, на практике применяется

1 Нуркова В.В. Зеркало с памятью. Феномен фотографии: культурно-исторический анализ. М., 2006. новый подход к изучению фотодокументов и отраженных в них событий, основанный на комплексном использовании всех перечисленных приёмов и методов, что позволило шире и глубже взглянуть на предмет исследования.

В качестве инновации в данном диссертационном проекте выдвинут и реализован на практике тезис о необходимости изучения взаимосвязи и взаимозависимости отечественного и зарубежного архивоведения и источниковедения. Речь идет об использованной источниковой базе разных стран, составные части которой должны рассматриваться как единое целое. В практическом отношении это выражается в том, что история всех войн независимо от периодизации (Вторая мировая война не является исключением) не может и не должна изучаться на источниковой базе одной из воевавших стран.

Подготовленная работа может послужить наглядным примером для проведения аналогичных исследований фотодокументов по другим темам. Сделанные в ней выводы и наблюдения могут быть использованы в учебном процессе, в практической деятельности архивов, а также в научных исследованиях по проблемам архивоведения, археографии, источниковедения, искусствоведения, информатики, социологии, культурологии и др., а также при подготовке публикаций по истории Второй мировой войны.

Принципиальная новизна представляемой диссертации обусловлена также тем, что до настоящего момента в отечественной и зарубежной историографии рассматривались лишь отдельные аспекты изучаемой проблематики, чаще всего касающиеся некоторых сторон истории происхождения отдельных авторских коллекций, в то время как в современной исторической науке назрела необходимость их всестороннего и обобщённого исследования.

Основные направления дальнейших исследований по теме были апробированы диссертантом в учебном процессе факультета технотронных архивов и документов Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета по курсу «Историография и источниковедение кинофотофонодокументов» и на двух научных конференциях.

Структура работы построена в соответствии с целями и задачами исследования и состоит из введения, двух глав, заключения и приложений, в которых приведены копии архивных документов, перевод дневника Г. Марквардта и схемы дислокации 690 батальона полевой жандармерии на территории Польши и Советского Союза. Наличие двух глав обусловлено тем, что фотодокументы вообще и личного происхождения, в частности, невозможно рассматривать без специального предварительного изучения исторической обстановки, в которой они создавались. Исходя из этого, первая глава посвящена вопросам происхождения и содержания исследуемых фотодокументов в историческом контексте, в ней необходимое место уделено оценке зафиксированных в них исторических событий. Во второй главе проводится классификация, систематизация и описание выявленных фотодокументов и их анализ как объектов архивного хранения.

Во введении дано обоснование актуальности темы, рассмотрены историография проблемы, цели и задачи диссертации, ее источниковая база, определены объект и предмет исследования, его хронологические рамки, сформулированы методологические основы работы.

В первой главе «Фотографическая коллекция Г. Марквардта: история создания и формирования» основное внимание уделено рассмотрению круга вопросов, с выявлением всех сведений, содержащихся в дневнике и материалах суда и следствия, которые имеют отношение к биографии автора коллекции Г. Маркварда; осуществлением полного перевода дневника Г. Маркварда на русский язык и его интерпретация. Отдельное место в главе занимают вопросы систематизации выявленных документов по хронологии и содержанию; сопоставление и анализ фактов и событий, зафиксированных в дневнике, архивном следственном деле и авторских надписей к фотоснимкам, а также выявление наиболее значимой информации в текстовых документах, представляющей историческую ценность.

Результативной оказалась задача, связанная с необходимостью обобщения информации, непосредственно относящейся к исследуемым фотодокументам: удалось в ходе этой работы установить сведения об авторе, месте, времени, обстоятельствах съемки.

Для наиболее полного описания изучаемых фотодокументов и их интерпретации возникла потребность всестороннего использования фактических данных дневника Г. Марквардта. Этот материал явился основным источником информации о Г. Марквардте как о человеке (характер, привычки, увлечения, его понимание происходящего) и как о солдате (отношение к службе, деятельность его подразделения). Благодаря сведениям из дневника стало возможным установить большинство фактов, необходимых для атрибутирования исследуемых фотодокументов. Здесь важно отметить, что около 60% текста дневника создано на оккупированной территории Советского Союза. Дневниковые записи существенно расширили фактологический материал биографии Г. Марквардта и помогли критически оценивать его показания во время следствия, материалы которого (анкеты, протоколы допросов, постановления и др.) являются чрезвычайно ценным по своей информативности текстовым источником используемом в данной главе.

Основной сложностью в систематизации сведений имеющихся в материалах следствия и суда явилась распыленность информации, относящейся к одному и тому же сюжету по разным документам дела. В ходе сопоставления данных автор пришел к выводу, что зачастую имеет место разная трактовка событий, описываемых во время следствия и в дневниковых записях.

Информация, выявленная в исследуемых источниках, имеет многоуровневую структуру. Первый уровень - это история отдельно взятого человека - военнослужащего немецкой армии, раскрывающий его как личность, дающий представление о его пристрастиях, наклонностях, убеждениях, культурном уровне, отношениях с окружающими, показывающий его как гражданина Германии периода национал-социалистической диктатуры. Безусловно важной является возможность проследить изменения, происходящие в человеке на протяжении определенного периода войны и после ее завершения. Различия во взглядах в ряде случаев весьма существенные можно увидеть в оценке и описании событий в дневнике и в показаниях.

Соответственно отдельные тенденции, прослеживающиеся в биографии Г. Марквардта, можно отнести к характерным для того социального слоя, представителем которого он являлся. Особо необходимо отметить, что в дневнике, созданном Г. Марквардтом, достаточно отчетливо видно влияние правящей идеологии. Установлено, что после того, как подразделение Г. Марквардта начинает действовать на оккупированной территории Советского Союза, он долгое время скрупулезно и кратко фиксирует основные на его взгляд события, которые происходят непосредственно с его подразделением. По отдельным записям видно, что война в его представлении отличается от картины созданной официальной пропагандой.

Анализ этих документов в совокупности позволяет исследователю представить отдельные эпизоды войны, не ограничиваясь происходящим на полях сражений, а также получить сведения о моральном состоянии солдата. Дневниковые записи убедительно показывают насколько тесно переплелись в голове простого солдата желание самореализоваться, понятия о воинском долге и дисциплине с лозунгами о борьбе за свободу родины. Особый интерес вызывает информация, содержащаяся в дневнике, о восприятии простым немцем советского строя, а также всего, что с ним связано.

Второй уровень - история подразделения немецкой полевой жандармерии, в котором служил Г. Марквардт. Достаточно четко прослеживается путь 690 батальона с момента формирования до марта 1943 года, обозначены структура, состав, функции и методы работы. Дневник и материалы следственного дела в целом представляются чрезвычайно информативными. Среди важных сведений сообщаемых автором, встречается уникальная ранее не известная информация о деятельности немецкой полевой жандармерии. Документы свидетельствуют, что основной ее обязанностью была борьба с партизанами. Изученный материал дает основание сделать вывод о том, что служащие немецкой полевой жандармерии имели собственные, отличные от бытующих в отечественной историографии 1940-х - 1990-х годов, представления о партизанах, поскольку под это определение попадали разные категории людей, подозреваемых в противодействии установлению оккупационного режима.

Сведения о деятельности 690 батальона полевой жандармерии и отдельные факты о деятельности других подразделений, содержащиеся в дневнике и показаниях Г. Марквардта, могут быть использованы при подготовке работ, посвященных исследованию политики нацистов на оккупированной территории. Это относится и такому важному аспекту этой политики как целенаправленная очистка захваченных земель от коренного населения.

Определенную познавательную ценность представляет третий уровень рассматриваемой информации. Именно здесь сосредоточены ценные сведения об оккупированных территориях и их населении: названия районов населенных пунктов, состояние зданий, сооружений и коммуникаций, информация о местном населении, о взаимоотношениях с немецкими солдатами и об отношении жителей к оккупационным властям в целом.

В результате проведенной работы удалось восстановить биографию Г. Марквардта, его «боевой» путь, основные факты, связанные с деятельностью 690 батальона полевой жандармерии на оккупированной территории, уточнить обстоятельства, место и время создания исследуемых фотодокументов.

Анализу состава и содержания фотодокументов архивного уголовного дела Г. Маркардта посвящена вторая глава «Фотодокументы коллекции Г. Марквардта как источник по истории Второй мировой войны: проблемы описания и использования». Ее основу составляет рассмотрение документов архивного уголовного дела с иторико-архивоведческих позиций, критика возможностей их использования фотодокументов в исторических исследованиях. Суть этой работы - дать наиболее полную характеристику фотоколлекции как одному из основных объектов исследования. В процессе изучения комплекса фотодокументов архивного уголовно-следственного дела Г. Марквардта установлено, что в нем имеется восемьсот пятьдесят два фотодокумента. Их основная часть (более 90%) создана Г. Марквардтом в период его службы в полевой жандармерии с ноября 1940 по март 1943 года.

Историческую ценность рассматриваемых источников, а следовательно и необходимость их изучения, определяет совокупность следующих параметров: период, в который создана большая часть фотодокументов (с 1940 по 1943 год); личность автора; все эти фотографии уникальны тем, что сделаны непосредственным участником событий с позиций немецкого солдата; место и время съемок; наличие дневниковых записей, показаний автора и помет в фотоальбоме; целостность фотоальбома.

В главе была предпринята попытка провести классификацию, систематизацию и анализ исследуемых фотодокументов с архивоведческих и источниковедческих позиций. В результате проведенной работы было выделено пять тематических групп, в рамках которых были распределены снимки. Тематические группы в свою очередь подразделяются либо на подгруппы, либо на три комплекса, в которых фотодокументы распределяются по географическому признаку (Западная Европа, Польша, Советский Союз).

Самостоятельное значение имеет проведенный в работе анализ комментариев Г. Марквардта к фотоснимкам, содержащих сведения о месте, времени и обстоятельствах съемки. Такой способ представления изобразительной и текстовой информации является наиболее продуктивным, поскольку создает возможность оценивать исследуемые фотодокументы не только исходя из информационных, качественных и художественных достоинств самого снимка, но и по информативности сведений о нем.

Проведенное исследование свидетельствует также о том, что фотодокументы личного происхождения являются незаменимым историческим источником, способным помимо информации об основном объекте съемки, нести информацию о тех объектах, изображение которых было зафиксировано непреднамеренно.

Приложения к работе содержат наиболее ценные фотокадры из коллекции Г. Марквардта, его дневник, переведенный на русский язык, а также схему дислокации подразделения, в котором служил автор коллекции.

Основные результаты данной работы могут быть представлены в виде следующих выводов и пожеланий:

Впервые была предпринята попытка выяснить на материалах конкретной фотоколлекции, какие реальные возможности могут предоставить источники данного вида исследователям, а также проанализированы перспективы их использования в научных и других целях;

В результате анализа источников поливидового характера и назначения и в целом историографического наследия определены основные тенденции в изучении фотодокументов. Установлено, что разработка архивоведческой и источниковедческой проблематики носила, преимущественно обзорный и рекомендательный характер (по вопросам обеспечения сохранности, совершенствованию научно-справочного аппарата, экспертизе ценности и отбору на государственное хранение). Также не выявлено учебных пособий по архивоведению и источниковедению фотодокументов;

В исследовании обоснована необходимость рассмотрения фотодокументов в комплексе с другими историческими источниками. Показаны перспективы, которые предоставляет выявление общих черт фотодокументов и письменных источников, а также изучение специфических особенностей фотодокументов. Серьезное внимание здесь уделено вопросу использования достижений традиционного архивоведения и источниковедения при анализе фотодокументов;

Рассмотрение фотодокументов личного происхождения на примере коллекции Г. Марквардта сообщает важные для исторического и антропологического исследования сведения об облике солдат и офицеров немецкой армии периода 19391943 годов, их одежде, поведении и настроении;

Анализ фотодокументов коллекции свидетельствует, что основная их часть в содержательном отношении отражает деятельность полевой жандармерии по борьбе с партизанскими отрядами. Здесь мы встречаем те сведения, которые практически отсутствуют в опубликованных источниках (о методах борьбы: рейдах, облавах и других карательных мероприятиях); в документах изобразительного характера, типа фотодокументов, исследователь имеет возможность наглядно представить виды оккупированных городов и других населенных пунктов, последствия военных действий (разрушенные здания, сооружения, коммуникации, технику);

В ходе исследования выяснился огромный, ещё по-настоящему не выявленный, эмоциональный потенциал фотодокументов, способных показать с одной стороны реальную жизнь советских людей на оккупированной территории, с другой - поведение представителей немецких оккупационных властей и отдельных военнослужащих подразделений полевой жандармерии, их взаимоотношения с местным населением;

На основе изученного массива фотодокументов в рамках выделенных предметно-тематических комплексов удалось установить степень отражения в них реальных событий и фактов истории Второй мировой войны. В результате проведенной работы было выделено пять тематических групп, в рамках которых были распределены снимки. Это значительно расширило возможности их дальнейшего использования в исторических и других исследованиях.

Исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что фотодокументы этого вида являются ценнейшим историческим источником и требуют более глубокого изучения и всестороннего критического анализа. Основным направлением дальнейшей работы должен стать поиск и выявление подобных материалов. На практике он существенно осложнен тем, что в научно-справочном аппарате большинства архивов, хранящих судебно-следственную документацию, отсутствует информация о наличии фотографий в деле, их количестве и тематике. Кроме того, необходимо в более широких рамках на плановой основе проводить выявление фотодокументов личного происхождения этого периода, созданных советскими гражданами, отбирая среди них те снимки, которые могли бы представлять интерес для создания достоверной визуальной истории Второй мировой войны. Фотодокументы обеих противоборствующих сторон необходимы для полноценного понимания истории того периода. Особенно это касается личных коллекций солдат и офицеров младшего и среднего командного звена, поскольку документы этих категорий военнослужащих, в большей степени передают адекватную картину событий. Более того, их создатели не должны были четко придерживаться официальных идеологических установок и не были ограничены в выборе сюжетов. Следовательно, изучение этого вида фотодокументов требует серьёзной, длительной и кропотливой работы.

Важное значение имеет публикация и популяризация фотодокументов личного происхождения. В этой связи были рассмотрены традиционный и типографский способ издания, издания кинематографического типа, а также перспективы использования фотодокументов личного происхождения в исторических исследованиях.

Текстовая и изобразительная информация о деятельности 690 батальона полевой жандармерии вермахта, представленная в данной диссертации, может быть использована при подготовке работ, посвященных исследованию политики нацистов на оккупированной территории. Это относится и такому важному аспекту этой политики как целенаправленная очистка захваченных земель от коренного населения. В ходе исследования выявлено много новых сведений о контрпартизанских действиях, уничтожении советских граждан еврейской национальности, мероприятиях по утону в плен и уничтожению населения, мерах по экономическому ограблению оккупированных территорий и мероприятиях проводимых в отношении советских военнопленных. Изученный материал дает основание сделать вывод о том, что служащие полевой жандармерии вермахта, а скорее всего и все немецкие солдаты, имели отличные от современных, представления о партизанах. Под определение «партизан» попадали разные категории людей, подозреваемых немцами в противодействии установлению оккупационного режима: непосредственно бойцы партизанских отрядов; люди, оказывающие им какую-то помощь (продуктами, вещами, сведениями, укрывающие их); люди, не имевшие контакта с партизанами, однако утаившие информацию о них от немецких властей (подозреваемые в недоносительстве). К ним причисляли также людей, которые высказывали недовольство деятельностью оккупантов. Все эти категории могли быть названы партизанами и к ним без исключения могли быть применены одинаковые методы воздействия, вплоть до ликвидации на месте. Кроме того, в исследуемых документах выявлены некоторые дополнительные функции полевой жандармерии, не освещенные в литературе: очистка оккупированной территорий от еврейского населения; изъятие ценностей, принадлежавших этому контингенту; распространение наглядной агитации.

Учитывая большую информационную и познавательную ценность фотоколлекции Г. Марквардта предлагается усилиями отечественных и зарубежных архивистов и историков развернуть работу по созданию международного перечня фотодокументов личного происхождения по истории Второй мировой войны с перспективой подготовки антологии фотодокументов личного происхождения по данной теме. В этой научной акции могут принять участие представители разных стран Восточной и Западной Европы, Америки и др.

Заключение

Проведенное исследование показало, что проблема изучения личных фондов или коллекций профессиональных корреспондентов продолжает оставаться чрезвычайно важной в научном и практическом отношениях. Особенно сложно эта проблема разрешается применительно к фотодокументам личного происхождения Второй мировой войны, приобретая не только отечественный, но и зарубежный резонанс. Это связано, прежде всего, с архивоведческой проблематикой, а именно отсутствием в нашей стране и за рубежом достоверных учетных данных о наличии этого рода документов в личных архивах граждан. Если в России и в странах СНГ эта работа на государственном уровне вовсе не проводилась и пока не планировалась, то в Западной Европе, особенно в странах воевавших на стороне фашистской Германии, отношение к сохранению этого вида исторических источников выглядит неоднозначным. Большая часть участников войны и их родственников предпочитали не афишировать факт наличия подобных документов, возможность их передачи на постоянное хранение архивным учреждениями ими не рассматривалась, многие вовсе посчитали необходимым уничтожить эти документы, так как не желали демонстрировать свое отношение к участию в войне.

В этой ситуации выявленная и подвергнутая всестороннему анализу архивная коллекция Г. Марквардта, включающая в себя помимо, собственно, фотоальбома, дневниковые записи и другие документальные свидетельства, непосредственно относящиеся к происхождению и содержанию изученных фотодокументов, представляет огромный интерес.

В ходе работы автором был рассмотрен целый комплекс вопросов так или иначе связанных с историко-архивоведческой проблематикой. Эти вопросы разрешались с использованием междисциплинарных приемов и методов исследования и прежде всего источниковедческого анализа.

2. ГОСТ 16487-84. Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения. Введ. 1 января 1985. М., 1984. ГОСТ 7.69-95. Аудиовизуальные документы. Основные термины и определения. Введ. 1 июля 1996. М., 1995.11.3. Методические пособия по архивному делу.

4. Основные положения развития системы научно-справочного аппарата государственных архивов кинофотофонодокументов. М., 1985.

5. Основные положения отбора на государственное хранение кинофотодокументов. М.,1980.

6. Основные правила работы государственных архивов с кинофотодокументами. М., 1980.

7. Перечень документов, подлежащих приему в государственные архивы СССР. М., 1973.

8. Правила издания исторических документов в СССР. М., 1990. Теоретико-методические основы экспертизы ценности кинофотофонодокументов: рекомендации. М., 1983.11.4. Информационно-справочные издания.

9. Баталии В.Н. Российский государственный архив кинофотодокументов. Краткий документальный обзор. М., 1994. 285 с.

10. Государственные архивы СССР: Справочник. Т. 1-2. М., 1989.11.5. Сборники документов.

11. Великая Отечественная война 1941-1945 гг. в фотографиях и кинодокументах. Фотоальбом в 5-ти томах./Сост.

12. H.М. Афанасьев. М., 1985-1989.

13. Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945 гг. Фотоальбом. М., 1978. 239 с. Год 1941. Фотоальбом./Сост. А. Юськин. М.,1991. Нюренбергский процесс: Сборник материалов. М., 1987 - 1999.11.6. Дневники.

14. Пабст Гельмут. Дневник немецкого солдата. Военные будни на Восточном фронте. 1941 1943. М., 2005.

15. Две войны Вольфганга Буффа. Военные дневники немецкого унтер-офицера". Интернет-сайт Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда», http://www.blockade.ru12. Неопубликованные.

16. Государственный архив Российской Федерации. Фотодокументы:

17. Ф.77021. Оп.128. Д.256. Л.39№8; Ф.7021. Оп.128. Д.256. Л42№2; Ф.7021. Оп.6. Д. 110. Л.1 No 12; Ф.7021. Оп.128. Д.157; Ф.7021. Оп.128. Д.265. Л.7,8,10; Ф.7021. Оп.128. Д.257.

18. Российский государственный архив кинофотодокументов. Фотодокументы:

19. Оп.2.№№ 163.ch.56, 445.ch.28,48, №493.сн.26; Оп.З.ГШо 261.ch.119, 263.ch.799.

20. Центральный архив ФСБ России. Д. К-98360.2. Литература21. Историческая литература.

21. Анфилов В.А. Начало Великой Отечественной войны (22 июня -середина июля 1941 г.). М., 1962.

22. Борисов Е. Крушение германского плана победы. Челябинск, 1941.

23. Булганин Н.А. Тридцать лет Советских Вооружённых Сил. М., 1948.

24. В. Пихт. Немецкий солдат/ / Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. М.,1957.

25. В.М. Молотов. 28-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1945. Великая Отечественная война 1941 1945. М., 1999. Великая Отечественная война Советского Союза. 1941-1945. Краткая история. М., 1970.

26. Великая Отечественная война Советского Союза: 1941-1945: Краткая история. М., 1965.

27. Великая Отечественная война. 1941-1945. Т. 1-4. М., 1998-1999. Верт А. Россия в войне 1941-1945. М., 2001.

28. Иосиф Виссарионович Сталин: Краткая биография. М., 1948. Историки отвечают на вопросы. М., 1990.

29. История Великой Отечественной войны Советского Союза: 1941-1945. М., 1960-1965. Т. 1-6. История второй мировой войны. 1939- 1945. М.,1974. История Второй мировой войны. Т. 1-12. М., 1973-1982. История и сталинизм. М., 1991.

30. История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1972.

31. Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. М., 1957. Карель П. Восточный фронт. М., 2003.

32. Комков Г.Д. Идейно-политическая работа КПСС в 1941-1945 гг. М., 1965.

33. Коровин В.В. Советская разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны. М.,1998.

34. КПСС вдохновитель и организатор побед советского народа и его Вооружённых Сил в Великой Отечественной войне. М., 1957.

35. Кулиш В.М. Советская историография Великой Отечественной войны // Советская историография. М., 1996. Лиддел-Гарт Б.Х. Вторая мировая война. М., 1976. Лиддел-Гарт Б.Х. Стратегия непрямых действий. М., 1957.

36. Мельтюхов М.И. Идеологические документы мая - июня 1941 года о начале второй мировой войны// Отечественная история. 1995. №2.

38. Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-41 (Документы, факты, суждения). М., 2000.

39. Мюллер-Гильдебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933 -1945 гг. М.,2002.

41. Овсяный И.Д. Тайна, в которой война рождалась (как империалисты подготовили и развязали вторую мировую войну). М., 1971.

42. Пиа Джек. Ордена и медали Третьего рейха. М, 2003. Попов А.Ю. НКВД и партизанское движение. М., 2003. Розанов Г.Л. Сталин-Гитлер. М., 1991.

43. Самсонов A.M. Вторая мировая война. 1939-1945. Очерк важнейших событий. М., 1990.

44. СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны (сентябрь 1938 - август 1939). Документы и материалы. М., 1971.

45. Сталин И. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1947.

46. Тейлор А. Вторая мировая война / / Вторая мировая война: два взгляда. М., 1995.

47. Типпельскирх К. История второй мировой войны. М., 1956. Уильямсон Г., Вольстад Р. Немецкая военная полиция. 1939 -1945. М.,2005.

48. Фальсификаторы истории: Историческая справка. М., 1948. ФуллерДж. Вторая мировая война. 1939-1945. М., 1956. Хвостов В., Грылёв А. Накануне Великой Отечественной войны // Коммунист. 1968. №12.

49. Шляпин И.М., Шварёв М.А., Фомиченко И.Я. Коммунистическая партия в период Великой Отечественной войны. М., 1958. Якобсен Г.-А. 1939-1945. Вторая мировая война // Вторая мировая война: два взгляда. М., 1995.

50. Gallagher М.Р. The Soviet History of World War II. Myths, Memories and Realities. N.Y., 1963.

51. Grenville J.A.S. A world history of the twentieth century. Vol. 1-2. New Jersey., 1980.

52. Nazi-Soviet Relations, 1939-1941. Documents from the Archives of The German Foreign Office, Department of State, 1948.

53. Архивоведческая и источниковедческая литература.

54. Арутюнов К.А. Научно-познавательное значениекинофотофонодокументов истории Великой Отечественной войны: Авторефрат диссертации на соискание степени кандидата исторических наук. М.,1978.

55. Аудиовизуальные архивы на рубеже XX XXI веков (Отечественный и зарубежный опыт) / Под ред. В.М.Магидова. М., 2003.

56. Баталин В.Н., Крюкова Л.Н. Об организации КФФД и видеофонограмм в госархивах// Советские архивы. 1989.№1.С.23-28.

57. Болтянский Г.М. Очерки по истории фотографии в СССР. М., 1939.

58. Болтянский Г.М. Фотографическая жизнь в советский период// Советское фото. 1926. №б.Сс. 163-164.

59. Болтянский Г.М. Фотография в эпоху революции// Советское фото. 1926. Nq3.Cc.72-73.

60. Виноградов 3.3. Об учреждении музея фотографических снимков по разным отделам науки и искусства/ / Вестник фотографии. 1908. №1. Сс.31-33.

61. Волков Л.П. Основные правила отбора фотодокументов на государственное хранение// Вопросы архивоведения. 1963. №4,Сс.39-46.

62. Греков А. Живописец без кисти и красок, снимающий всякие изображения, портреты, ландшафты и прочее в настоящем их цвете и со всеми оттенками в несколько минут. Изд. Н. Степанова. 1841.

64. Зубков В. Значение фото-киноархивных материалов и задачи организации ихоспользования// Архивное дело. 1933. Вып. 3-4 (32-33). С.53-60.

65. Источниковедение новейшей истории России: теория, методология и практика. М., 2004.

66. Кабанов В.В. Источниковедение истории советского общества.1. Курс лекций. М., 1997.

67. Кабанов В.В. Источниковедение. М., 1998.

68. Кривошеин Л.Н., Фесуненко И.С. Об использовании кинофотофонодокументов: (Методика и опыт)// Вопросы архивоведения. 1963. №1. С.25-35.

69. Кузин А.А. Кино-фото-фоноархивы: Учебное пособие. М., 1960. Кузин А.А. О некоторых вопросах экспертизы ценности и использования кинофотофонодокументов// Советские архивы. 1976.No2.C.40-45.

70. Кузин А.А., Рошаль A.M. Кинофотофоноархивы: учебное пособие. М.,1982.

71. Кузин А.А., Федоров А.С. Значение кино- фото- фономатериалов для истории науки и техники// Памятники истории науки и техники, 1984. М.Д986.С. 168-175.

72. Кунтиков И.Н. Кинофотодокументы в научных исследованиях//Вопросы архивоведения. 1962. №2, Сс.56-60. Кушнарев С.К. О проблемах комплектования государственных архивов фотодокументами// Отечественные архивы. 1992. №5. С.20-25.

73. Магидов В.М. Кинофотофонодокументы как историческийисточник // Отечественная история. 1992. №5.

74. Магидов В.М. Визуальная антропология и задачикинофотодокументального источниковедения// Проблемыисточниковедения и историографии: Материалы II научныхчтений памяти академика И Д. Ковальченко. М., 2000.

75. Магидов В.М. Вопросы теории и методики изданиякинофотодокументов// Современные вопросы советскойархеографии. М., 1986.С. 101-110.

76. Магидов В.М. Зримая память истории. М., 1984.

77. Магидов В.М. К вопросу об особенностяхкинофотофонодокументов как массовых источников//

78. Массовые документы и проблемы архивоведения. М., 1986.С.7992.

79. Магидов В.М. Кинофотодокументы Государственного архивного фонда СССР периода Великой Октябрьской социалистической революции. Некоторые проблемы источниковедческого анализа и публикации. К постановке проблемы// История СССР. 1987. №5.Сс. 129-148.

80. Магидов В.М. Кинофотофонодокументы // Профессионализм историка и идеологическая конъюнктура: Проблемы источниковедения советской истории. М., 1994.С.321-381. Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания. М.,2005.

81. Магидов В.М. Материалы хронико-документального кино и их историческое значение. М., 1971.

82. Магидов В.М. О проблемах взаимосвязи архивоведения и источниковедения аудиовизуальных документов//

83. Исторические записки. 1995. №1 (119).С.264-299. Магидов В.М. Источниковедческие проблемыкинофотодокументов и экспертиза их ценности. М., 1974. Медушевская О.М. Современное зарубежное источниковедение. М.,1983.

84. Медушевская О.М. Источниковедение: история, теория и метод. М., 1996; и др.

85. Пушкарёв А.Н. Классификация русских письменных источников по отечественной истории. М., 1975.

86. Старостин Е.В. Архивы России: Методологические аспекты архивоведческого знания. М., 2001.

87. Старостин Е.В. Зарубежное архивоведение: проблемы истории, теории и методологии. М., 2001.

88. Тихомиров М.Н. Источниковедение истории СССР. Учебное пособие. М., 1962.

89. Тихомиров М.Н. Источниковедение истории СССР.М. 1962; Фесуненко И. С. Значение кинофотодокументов как исторического источника и основание задачи комплектования ими Государставенного архивного Фонда СССР. М., Труды МГИАИ, 1961, т. 16, Сс.7-15;

90. Фесуненко И. С. Значение кинофотофонодокументов как исторических источников и основные задачи комплектования ими Государственного архивного фондо Союза ССР// Труды МГИАИ. 1961.Т.16. М.,1961. С.7-14.

91. Хохлов Д.Ю. История оккупации в архивных документах органов государственной безопасности. Лето 1941-зима 1941/42 гг.// Военно-исторический журнал. 2006. № 11.С.58-61., 2007. № 1. С.32-36.

92. Хохлов Д.Ю. История оккупации в архивных документах органов государственной безопасности. Лето 1941 зима 1941/42 гг.// Военно-исторический журнал. 2006. № 11.С.58-61., 2007. № 1. С.32-36.

93. Христофоров B.C. Материалы Центрального архива ФСБ России периода Великой Отечественной войны// Вестник архивиста. 2005. № 3 (87). С. 42 52.

94. Черноморский М.Н. Источниковедение истории СССР (советский период). М., 1966;

95. Черноморский М.Н. Источниковедение истории СССР, Советский период. М., 1966.

96. Шмидт С.О. Вопросы преподавания источниковедения / / Новая и новейшая история. 1962. № 4.

97. Шмидт С.О. Семинар «Аудиовизуальные архивы и гуманитарное знание» (Москва, 23-25 апреля 2002 г.). Фрагменты выступлений и дискуссии// Аудиовизуальные архивы на рубеже XX XXI веков (отечественный опыт). М., 2003.

98. Шмидт С.О. Современные проблемы источниковедения / / Источниковедение. Теоретические и методические проблемы. М., 1969.

99. Искусствоведческая, культурологическая и киноведческая литература.

100. Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. М., 2002.

101. Донде A.M. Техника на службе духовных интересов человечества. М,1924.

102. Каган М. О месте фотографии в современной культуре// Сов. фото. 1978. №4.С.30-31; № 5.С.24-25. Кино на войне. Документы и свидетельства. М., 2005. Матушевский Б. Живая фотография. Чем она является и чем она должна стать. Париж, 1898:

103. О германской истории повседневности: Людтке А. Историяповседневности: ее достижения и перспективы в Германии//

104. Социальная история. Ежегодник. 1998/1999.

105. Ренуар Ж. Моя жизнь и мой фильм. М., 1981.

106. Рошаль A.M. За кадрами правды. М., 1986.

107. Рошаль A.M. Мир и игра. М., 1973.

108. Рошаль A.M. Начало всех начал. Факт на экране и киномысль «Серебряного века». М., 2002.

109. Сенявская Е.С. 1941-1945. Фронтовое поколение. Историко-психологическое исследование. М., 1995.

110. Сенявская Е.С. Психология войны в XX веке. Исторический опыт России. М., 1999.

111. Сенявская Е.С. Человек на войне. Историко-психологические очерки. М., 1997.

112. Стасов В.В. Фотография и гравюра// Русский вестник. М., 1856.Т.6. Кн. 1-2.

113. Тюрин Вл. Живая фотография. Спб., 1898.

114. Ферро М. Кино и история // Вопросы истории. 1993. № 2. С. 47-58.